Комната, стены которой помнят переход Риас Гремори из младенческого возраста сначала в то, что у людей называют «дошкольным», а затем и в начальный подростковый, на поверку непредвзятым наблюдателем-демоном из высокой аристократии почти любого Столпа… с точки зрения такого демона комнату можно было бы назвать если не скромной, то умеренной в плане амбиций дизайнера интерьера. Который, как водится у демонической знати, чаще всего «страдает» (скорее уж наслаждается во время своей работы) разнообразием используемых стилей и элементов, а также их взаимной гармонией — мало в каком Доме крупная резиденция строго выполнена одним единственным стилем, для долгоживущих важно разнообразие и переменчивая мода, чтобы не заскучать.

Впрочем, всё это, в смысле часть про «скромность» и «умеренность» — лишь на первый, не слишком внимательный оценочный взгляд. Конкретно комната Риас обставлена в предельно нишевом французском современном (опять же, по меркам долгоживущих демонов) стиле под названием «Туаль де жуи». В двух словах его можно описать так: этот стиль — благородный и вместе с тем благопристойный отпрыск версальского и пасторального интерьеров. От первого, в этом несовместимом результате наличествует намёк на грандиозный ансамбль, на типичную резиденцию монархов, или скорее на своеобразный и знакомый многим дизайн обустройства дворцово-паркового комплекса. От второго: природные, отнюдь не удушающие своей вычурной кичливостью и тончайшей орнаментацией (как в случае с версальским) материалы и тона — хлопок, лён, белый с тёплым светло-оранжевым и иногда красным под цвет «главного внешнего достоинства» Гремори — их приметных красных волос. Никакой позолоты, изысканно кованых ножек у мебели, и прочего такого, характерного для опочивален высочайшей аристократии времён Ренессанса. Но вместе с тем язык и не повернётся назвать отделку убогой: редчайшие породы дерева, искуснейшей работы с плавными линиями кровать с балдахином, трюмо, комод и парочка стульев с рабочим столом. Неизменные для комнаты девушки шкафы со «всяким гардеробным» — как и положено, в соседнем помещении, совмещённом с данным широкой раздвижной перегородкой, засмаскированной под обычную классическую двухстворчатую дверь. Это для того, чтобы возможным благодарным зрителям из числа прислуги можно было устраивать «показ мод» с целью их критики и рекомендаций. В общем, просторная, но вовсе не огромная, без недостатка света из-за выходящих во двор поместья больших окон, очень уютная комната. Так же как и обои, нежные тюлевые белые занавески и тёпло-кремовые шторы скупы на неброские растительные узоры. На письменном столе — сиротливые стаканчик с карандашами и коробка с остальными пишущими принадлежностями, а также фото в старинной рамке. Все учебные материалы педантично разложены по книжным полкам неподалёку… что довольно неожиданно как для Риас, и скорее уж было бы ожидаемо присуще её подруге Соне с точки зрения знакомых их родителей. Но если копнуть, то тут в первую очередь заслуга строгих учителей-репетиторов… и слуг, которые «подстрахуют» там, где молодая госпожа забыла или поленилась убрать. Сам стол — большой, массивный, с множеством различных ящиков и отделов, практически полностью пустующих за исключением немногих канцелярских принадлежностей, а также одного семейного фотоальбома. На книжных полках, естественно, собрано лишь то, что чаще всего используется хозяйкой комнаты по прямому назначению (чтение в моменты образовательного времени и досуга): справочники, атласы, специализированная «техническая» литература, пособия по этикету и прочему… а также изредка стыдливо просматривающиеся между всем этим «серьёзным многообразием» детективы, классическая и приключенческая литература людей, рыцарские романы и сборники романтических историй. На кровати — горка подушек, и парочка любимых и всё ещё иногда тискаемых мягких игрушек. И то и другое Риас с Соной, став подругами, часто использовали как снаряды и орудия потешных «пижамных битв». На полу, в «уголке отдыха» с парой массивных кресел — мягкий бежевый палас, на котором хозяйка помещения любит поджав под себя ноги сидеть, даже больше чем на кровати.

…Сейчас она, впрочем, сидела в одном из кресел «уголка для отдыха» — рядом с расположившимся неподалёку неким взрослым, представительного вида демоном-мужчиной, также сидящим во втором кресле.

Мужчина в целом выглядел на двадцатник с небольшим, однако многочисленные детали его поведения и происхождения (которые демон и не собирался прятать) выдают в нём существо гораздо более… умудрённое. Худое телосложение, красная своеобразная мантия мага, длинные волнистые волосы, глаза с вытянутыми зрачками и аристократичные манеры — НЕ узнать Сэмюэла Лиддэла МакГрегора Мазерса, «Двойного Слона» из свиты Сарзекса Люцифера, смог бы лишь кто-нибудь, совершенно незнакомый с системой Рейтинговых Игр. Данный демон входит в пятёрку сильнейших магов поддержки из числа ВСЕХ Фигур демонов, и при своей ещё человеческой жизни уже стал знаменит как основатель Герметического ордена «Золотая Заря» (когда-то не менее «пресловутая» чем Граузауберер организация магов), а также как главный компилировщик, переводчик с разных языков и популяризатор «Лемегетона» — книги про семьдесят два оригинальных демонических Столпа, сейчас чаще называемой Малым Ключом Соломона.

— Мазерс-сан… — Собравшись с мыслями, обратилась Риас к терпеливо ожидающему её слов мужчине, но помолчав немного после озвученного имени, всё никак не могла продолжить свою начатую мысль.

Младшая Гремори в свою очередь выглядела как обычная десятилетняя девочка, в удобной домашней одежде… ну ладно, как очень (практически неестественно по сравнению с обычным человеком) симпатичная девочка-подросток с шикарной гривой необычных красных волос, один локон которых она сейчас в нерешительной задумчивости и наворачивала на свой палец.

— Да, молодая госпожа? — Опытный перерождённый маг в своё время из-за особенностей лучше всего дававшейся ему магии был вынужден развить у себя терпение, достойное едва ли не самого Сиддхартхи Гаутамы… однако это не значило, что Мазерс не мог себе позволить «наводящий вопрос», с целью поторопить младшую сестру его Короля.

…К тому же, он искренне желал, чтобы Риас хоть немного при этом отвлеклась от возникшей из-за молчаливой паузы неловкости, излишней в данный момент по отношению к пусть и «слуге», но почти незнакомому, уважаемому в обществе, и гораздо более старшему по сравнению с ней мужчине.

— Это… насчёт… ну… — Всё равно продолжила мяться вроде как наследница Гремори.

Человек посторонний, с количеством жизненного опыта меньше, чем у Мазерса, мог бы на месте последнего заподозрить, что девочка-подросток хочет спросить о чём-то непристойном, о чём в её возрасте девочки едва-едва только начинают задумываться. Причём, почему-то спросить именно у него, почти незнакомого мужчины, а не у матери, доверенной слуги, ну или на крайний случай у отца или брата. Но нет, старый маг прекрасно понимал, с чем связан этот предстоящий робкий разговор, и из-за чего Риас так мнётся. Всё дело в том, что девочка боится признаться в кое-чём, в момент когда сопутствующая главной, будет неизбежно затронута побочная тема, с ней связанная.

— Это насчёт вашего посещения мира людей вместе с мистером Агриппой, так? — Постарался Мазерс придать молодой собеседнице немного храбрости своим одобрительным тоном.

— Да… откуда вы? — Широко открыла в удивлении глаза красноволосая, чтобы уже спустя пяток секунд переменить настороженное настроение на слегка раздосадованное. — Впрочем, не важно. Значит вы знаете, Мазерс-сан, куда и зачем я ходила…?

— Вы искали новую кандидатуру на роль одной из своих Фигур, молодая госпожа. — Улыбнулся Слон Сарзекса, тщательно скрыв собственное ехидство, и не позволив тому высунуться наружу.

Поиск «вслепую», с твёрдой надеждой на то что удастся кого-нибудь найти с первого же раза… на такое способны только наивные дети. Ну или младшенькая Риас, при которой служанки «случайно» (а не вовсе по деликатному приказу нынешнего Люцифера, ага-ага) слили информацию о «бурлениях» пяти кланов оммёдзи в Японии годовой давности.

Да, «заботливый старший братец» Сарзекс (живая машина массовых убийств и разрушений во время гражданских войн демонов) кое-где скрытно, а кое-где явно заботился о любимой младшей сестрёнке. И да, после всех тех «бурлений» вполне можно было бы «половить рыбку в мутной водичке». Ведь недовольных политикой пяти глав оказалось более чем предостаточно, и многие перспективные оммёдзи в итоге к этому времени в открытую откололись от, в частности, Химедзима. Большая часть японских магов-отступников скооперировалась, почти что в открытую образовав так называемое «Агентство Уцусэми».