— А теперь смотри! — заметил Венциан беря красавицу под руку и ведя по залу. — Представь, что здесь сотня гостей. И все о чем-то разговаривают!

Трудно было представить в огромной пустой столовой сотню гостей, поэтому в ход пошли стулья.

— Смотри на людей, как на стулья… — заметил граф. Он вытащил швабру, которую только заметил. Раньше за такое его отец бы выставил слуг с позором. Швабра посреди столовой! Но сейчас слуги особо не старались, так что ругаться смысла не было.

— Итак, гости, делятся на несколько видов. И любой из них может захотеть с тобой поговорить, — с азартом рассказывал Венциан. — Старая швабра! Узнать ее можно по вычурному платью и выбеленным лицам. Если к тебе подойдет старая швабра, желая поговорить, то ты должна больше молчать и кивать. Что бы она тебе не сказала, ты вежливо соглашаешься. Она завидует твоей молодости и красоте. Поэтому постарается тебя чем-то упрекнуть! Но ты должна расплыться в улыбке и поблагодарить за совет, обещая, что так и сделаешь! Пробуем!

— Какой чудесный бал, мадемуазель! Вы не находите? — к фее скакала старая швабра, размахивая серой тряпкой.

— А вы че? Потеряли че? — удивилась фея, глядя на швабру. — Если че потеряли, не ищите! Это уже давным-давно стырили! Глядите сколько тут народу! Кто-то да приделал ноги вашей побрякушке!

— Запомни три выражения! О, конечно! Да, разумеется! О, вы тоже это заметили! Последнее отвечай, когда не знаешь, что ответить! — воодушевленный первыми успехами продолжал Венциан. — Итак, пробуем! Вы не простудитесь мисс в таком откровенном платье!

— Вы тоже это заметили? — произнесла фея, на секунду превращаясь в светскую даму.

— Отлично! Еще каверзные вопросы! Вам не кажется, что вы ведете себя слишком вызывающе? — произнес Венциан, тряся шваброй.

— О, вы тоже это заметили? — снова с легкостью повторила фея, тем самым ставя в тупик собеседницу, мечтающую вонзить острую иголку зависти в молодость и «все еще впереди».

— Отлично! А теперь к нам подходит… — замешкался граф, беря стул. — Напыщенный стул! Он женат, обеспечен и каждая молодая красавица для него еще один способ самоутвердится, что он еще ого-го как привлекателен! Пусть у него отвисшее брюхо, куча детей и долгов, но он обязан проверить, нравится ли он вам? Обычно он задает коварные вопросы «А что ж такая красавица стоит одна?», или «Эх, хороша невеста! Счастливчик будет тот, кому она достанется!». И что мы ей ответим?

— Слышь, старый дедуин! Неча меня тут глазенками своими мусолить! — сплюнула фея, морщась и ведя очаровательными плечиками. — Катись отсюда, пока не дала!

— О, вот так говорить точно не надо! — спохватился граф, понимая, что дрогнувшее коленце феи намекает на прицельный удар по репутации.

— А неча меня тут сальными глазюками елозить! Чай себя в зеркале видели? — разошлась фея, которую пришлось утихомиривать.

— Тише, тише… Тут пригодится всего одна фраза: «О, простите, я бы рада была бы поговорить с таким представительным и красивым мужчиной, но боюсь попасть под ваши чары! Так что, простите!», — Венциан пытался представить себя девушкой на балу и почти почувствовал омерзительные липкие взгляды мужчин.

— И усе? — округлила глаза фея. Граф не заметил, что держит ее воинственные ручки в своих, словно согревая.

— Да, — усмехнулся Венциан. — Больше ему ничего не нужно! Он узнал о себе самое важное, и теперь будет гордиться этим весь вечер! Можешь еще улыбнуться. Настаивать они вряд ли будут. Просто не успеет. Говорить это нужно громче, чем обычно. Где-то рядом рыскает его супруга, которая тут же обратит внимание и утащит обратно в семью.

Он с грохотом утащил стул, освободив пространство.

Фея хихикнула, снова тряхнув рассыпавшимися локонами. Венциан на секунду залюбовался, но потом взял себя в руки.

— А вот искушенная дама, которая пытается поговорить с тобой, чтобы понять, соперница ты или нет? Делать тебе гадости или нет? — заметил Венциан, с удивительной для себя легкостью поднимая тяжелый подсвечник. Раньше он так не мог. Ровно до вчерашнего вечера, когда ему стало плохо.

— Она обычно делает так! — заметил граф, поражаясь своей силе. Сейчас ему казалось, что он скрутил бы голыми руками тех бандитов. Подсвечник в его руке направился гулять вокруг юбки. — Обошла тебя кругом, а потом сделала что-то вроде: «Хм!».

— Ты че хмыришься, хмыра? — нахмурилась фея. — Тебе че? Позырить тут нечего? Иди вон! Зырь кого хош! А то ты мне всю юбку обтоптала! Шурши отсюда платюшком, катись кареткой! Пусть на тебе скачет потный кучер!

— Она боится, что ты затмишь ее красотой! И ее любовники будут виться вокруг тебя, — заметил граф, поражаясь такому словарному запасу.

— Ну тады… что-то вроде… Отдирай своих мужиков и суй их обратно в свои старые бадуары! — вздохнула фея, где — то слышавшая слово «будуар». Страшно представить где!

— Здесь нужно сказать: «Я не ожидала, что вокруг меня будут виться даже женщины!», — придумал Венциан, представляя себя пугливой барышней в платье, вокруг которой разгуливает матерая кокотка в вызывающем наряде. — Она постарается тебя ужалить, неважно чем, но ты смотри на нее грустно, как на осень. Листики падают, годы идут… Но, чтобы не нажить врага, после того, как она чуть-чуть отойдет, ты должна вздохнуть: «Ах, какая красавица! Наверное, в нее влюбляются с первого взгляда!». И все! Достаточно! Польщенная кокотка уже ушла. Но следом за ней приходит…