– Так какого игниса тебя понесло к эмиру? – прорычал дож, неторопливо доставая из-за спины второй хлыст.

Во рту резко пересохло.

– Разве я могу перечить таким высоким гостям? – спросила я охрипшим голосом.

Глаза дожа приобрели оттенок запекшейся крови. Смотреть в них снова стало почти больно,и я опустила взгляд. Но Сициан коснулся моего подбородка золотым драконом-навершием хлыста, заставляя снова глядеть на себя.

Внутри все стянуло, сдавило. Под желудком стало горячо и тяжко. Между ног ударил ноющий пульс.

– Можешь. Когда это касается твоего тела, – ответил дож.

Я стиснула зубы, чувствуя, как натягивается кожа на прочно связанных запястьях. Ноги начали слабеть.

– Зачем это вам? – выдохнула тихо. – Я не какая-нибудь там особенная красавица, вы не пылаете ко мне безудержной страстью.–Облизнула пересохшие губы и на миг зажмурилась, прежде чем добавить: –Вотличии от меня… пылающей страстью к вам. Так,может,лучше поможете? А я взамен помогу вам.

Шла ва-банк, чего уж там.

Дож выглядел удивленным. Однако это не остановило его от дальнейших действий. Он выставил перед собой последний оставшийся хлыст рукоятью вверх. Так, чтобы я видела. А затем вдруг огненный дракон на груди Сициана вспыхнул пламенем одновременно с тем, как рубиновые глаза дракона на хлысте загорелись. Мгновение – и хвост хлыста преобразился. Из мягкой плети он обратился в тонкую золотую цепь с какими-то подозрительными, если не сказать пугающими штуковинами.

Одну из них дож поднял и неторопливо, с улыбкой провел ею по моей груди.

Холодный металл обжег кожу.

– Ты можешь помочь мне? – приподнял бровь повелитель и усмехнулся.

– Могу, – одними губами ответила я.

Ноющая пульсация между бедер усилилась.

– Что ж… ради исключения я тебе даже поверю, – хмыкнул он.

Но я видела, что на самом деле он ни в грош не ставит мои слова. И его согласие – скорее продолжение игры.

– Если твоя… кхм… “помощь” мне окажется существенной, я выполню одно твое желание.

– Я хочу…

Он не дал мне договорить, оборвав сразу и словом, и делом. Его рука на моей груди скользнула ниже, и таинственная золотая штуковина обхватила мой сосок, ощутимо сжав.

Я вскрикнула от неожиданногочувства, пронзившего все тело, ударившего по каждому напряженному нерву.

– Я выполню твое желание, но ты не перестанешь быть моей аурией, – отрезал дож.

И у меня уже почти не было сил ему перечить. Разве что:

– Вы выполните одно мое желание и плюс к тому – снимете с меня ошейник. И… –Ясделала паузу, потому что голос не слушался. – И я останусь вашей аурией.

Сициан прищурился.

– Согласен, – кивнул он. – Но, повторю, только если твоя “помощь” окажется существенной, аурия Александра.

Снова улыбка, и я поняла, что он мне не верит. Потому и соглашается.

Что ж… у меня все равно не было выбора.

Едва я через силу кивнула, как он поднял руку – и вторая золотая штуковина обхватила второй мой сосок.

Кажется, я вскрикнула. Зажмурилась, пытаясь вытерпеть непереносимое.

– Дыши, Александра, – проговорил Сициан, и его голос стал отрывистым.

Тыльная сторона его ладони скользнула по моему животу вниз. С каждым мгновением ощущение в груди было уже не таким резким, но едва я сумела открыть глаза и вздохнуть, как стало ясно, что цепочка, повисшая между моих сосков,имеет еще одно неожиданное последствие.

От ее веса и тяжести, от давления на моей коже кровь стала сильнее приливать к мышцам, к нервам. Я с трудом втягивала воздух в легкие, силясь унять напряжение, сдавившее все тело. Сжимающее ребра, сводящее с ума.

Напряжение, от которого между ног разгорелось инферно.

– Я готов выслушать, чем ты можешь помочь мне, Александра, – сказал тихо дож, легонько коснувшись цепочки, свисавшей вниз.

По телу прошла дрожь, словно меня ударило током.

Собравшись из последних сил, я глубоко вздохнула и… не успела ничего сказать.

– Сперва раздвинь ноги, – приказал повелитель. Жестко, непоколебимо.

Мне хотелось провалиться на месте. Клянусь. И я не сдвинулась.

Все внутри меня сгорало, превращаясь в пепел и золу, но я все равно не могла заставить себя пошевелиться. Исполнить унизительный приказ.

– Давай, Александра, – услышала я около своего уха и снова почувствовала его горячее дыхание.

Сициан снова был возле меня, но не касался. Наверное,я могла бы поглубже вздохнуть – и коснулась бы сосками его груди…