Но я не шевелилась. И не открывала глаз, уже и не надеясь на то, что со стороны не видно, как меня трясет.

– Давай, Саша-а-а-а, – протянул он как-то странно, отчего глаза сами собой удивленно раскрылись. Будто произошло что-то удивительное.

Но я так и не поняла что. Только увидела красивые огненно-алые глаза.

– Учись подчиняться, – чуть рвано, гортанно проговорил дож, скользнув взглядом по моему лицу и одновременно с тем обведя пальцем его контур. Подушечка указательного остановилась в уголке моих губ, и я не смогла остановиться… Повернула голову в сторону его руки и приоткрыла губы. Язык скользнул в прохладу воздуха и лизнул подушечку.

– Орды игнисов, Александра, – простонал дож, и его темные густые брови сдвинулись. Затаив дыхание, я смотрела, как каждая мышца в его теле напряглась, огненный дракон распахнул пасть, ощерив десятки клыков. Цвет татуировки стал кроваво-красным.

А затем я почувствовала, как коротким движением стопы дож просто отбросил сперва одну мою ногу в сторону, а затем другую. Я ахнула от неожиданности и почти повисла в воздухе на натянувшейся верхней цепи.

Тогда Сициан опустил руку вниз – и третья золотая штуковинка коснулась самой чувствительной точки у меня между ног. Коснулась и тут же обхватила, сжав.

Воздух вырвался из груди. Я стиснула челюсти, чувствуя, как меня бьет дрожь. В ушах зашумело, меня лихорадило так, что хотелось содрать собственную кожу.

Я кусала губы, чувствуя во рту металлический привкус. И к сожалению, мечтая только о том, чтобы дож дотронулся до меня. Казалось, хватит одного его прикосновения, чтобы моя пытка закончилась взрывом. Оргазмом, без которого меня буквально ломало.

Но Сициан будто нарочно не трогал меня больше и пальцем.

– Это за эмира, Александра, – проговорил он вкрадчиво, хлеща каждым словом по струнам моего самообладания.

И, наверное, его голос должен был прозвучать мстительно и властно. Но он был низким и вибрирующим, таким, от которого между ног становилось еще жарче.

– А теперь говори, – закончил он и сделал еще шаг назад, сцепив руки за спиной. Словно сам опасался коснуться меня. Или сделать что-то еще…

Если бы в этот момент я знала, какая у меня была власть над ним! Но,увы, это стало ясно уже намного позже, когда эта власть была мне не нужна.

А сейчас я набрала в легкие ничтожное количество воздуха, чтобы хватило хотя бы на пару фраз, и на одном дыхании выпалила все, что услышала в зале, в закутке для рабынь и рабов.

А потом снова закрыла глаза, пытаясь не забыть, как дышать, пока тело бьет в горячке, а каждый нерв оголен до предела, когда даже дуновение воздуха на коже приносит страдание.

Дож молчал, казалось, слишком долго. А потом вдруг шагнул ко мне осторожно и…

Ох…

Опустился на колени. Осторожно, едва дотрагиваясь, он коснулся поцелуем моего живота. Распахнул губы и провел раскаленным языком вокруг пупка, скользнув внутрь.

Из горла вырвался стон.

– Спасибо, Александра, – сказал он совсем не то, что я ожидала. И посмотрел на меня снизу вверх.

Огненные глаза потемнели,и впервые, наверное, глядеть на них было не так больно.

А в следующий миг дож поднял руку, обхватил цепочку, сжимавшую меня в трех местах, и резко дернул.

Звонкий крик разрезал пространство зала, острое удовольствие смешалось с непереносимой, жгуче-приятной болью и разорвалось искрами раскаленного яда исступления, от которого перед глазами все закружилось.

С этого момента я перестала понимать, что происходит вокруг. Мир накрыла горячая, текучая чернота.

Я проснулась в какой-то совершенно невероятной комнате. Это были не старые мои покои, которые и так на самом деле выглядели словно иллюстрация восточного волшебного дворца. Жутко дорогого и богатого. Но сейчас все стало еще невероятнее.

Прежде мне предполагалось уместить свою скромную аурийскую особу всего в двух помещениях, одним из которых была спальня, а другим – ванная комната. А теперь, вскочив с кровати с твердым намерением разобраться, где нахожусь, я едва не заблудилась. У меня теперь было пять комнат! Среди них ванная, гардеробная, спальня, какой-то зал с картинами, статуями и музыкальными инструментами, помещение, напоминающее кальянную,с очень мелким бассейном и выход в собственный маленький сад!

Вообще, вспомнив, что вчера произошло, я даже решила, что дож поселил меня в каких-то своих апартаментах до тех пор, пока в себя не приду. Но когда ко мне явились две рии с подносами яств, низко поклонившись, они развеяли мои заблуждения.

Это мои новые покои. МОИ!

Признаться, я сперва даже обрадовалась, запихивая в себя завтрак со свежей клубникой и запивая его каким-то сладким соком, но потом пришлось похлопать себя по щекам, чтобы вернуть ясность сознания.

У меня ведь в планах было все вот “это” старательно не любить. Не любить дожа, не выносить его замок и законы, мечтать вернуться в свой мир.