Александр из семьи военного. Я не прогадал. Знал, у кого просить помощи. Поэтому сейчас выслушивал практически профессиональный отчет.

– В эту квартиру не войти. Можно, конечно, скрутить доставщика и с ним забежать, но там слежка, – пожимает крупными плечами, – я попробовал тупо покуриться на этаже и, короче, три минуты и на лестничной площадке появились интересные дяди, попросили свалить.

Ухмыляется, сверкая белозубой улыбкой, дает понять, что дело – дрянь.

Тру лицо.

– Ну ты не переживай так, я не зря в том доме ошивался, к бабушке на чай заскочил одной милой.

– У тебя там родственники, что ль?!

Лыбится и подмигивает

– Нет, конечно, но бабулька решила поболтать. Я сказал, что из ЖКХ, вот и пустила, посетовала на все, что только можно, а пока она мне все сплетни дома рассказала и племянницу расхваливала, узнал я кое-что дельное.

Смотрю в наглющую морду своего друга и Александр продолжает:

– На этаже в этом доме по три квартиры, так?

– Так.

– Интересующая тебя по центру, а вот соседняя, – делает паузу, – а соседняя сдается, и подружка нашей старушки сетует, что жильцов в ту квартиру пока не нашла. Сечешь, о чем я?

Ставров играет бровями, а я хмурюсь.

– Что мне даст соседняя квартира?! Мне та нужна.

– На той камеры, а вот на соседнюю по фиг. Здание старое, перегородки между стенами почти картон. Ну что, твоя инженерская башка еще не поняла, к чему я клоню?!

Пока Ставр говорит, у меня перед глазами уже картинка складывается.

– Ты гений, брат…

– Квартиру сними эту.

– Так я уже. Пообщался с милой бабусей, залог внес, ключи вечером будут, передам.

– Не знаю, что сказать тебе, Ставров. Как отблагодарить.

Окидывает меня взглядом, цепким, острым.

– Однажды вернешь должок, Гун.

А дальше дело техники. Аккуратно пробил стену и обнаружил, что у Айдарова целая квартира денег…

Квартира. Напичканная тоннами банкнот.

А на лечение матери он поскупился копейку скинуть… Звать бы ментов и сдавать то, что нашел, но, во-первых, квартира вряд ли на его имя, а во-вторых, кто мне поверит?!

Я решил ударить Айдарова в единственную болевую точку. Его деньги. Вывез деньги фурой. Отдал на благотворительность. Себе взял денег ровно столько, сколько требовало лечение матери.

Наивный глупец все еще надеялся добиться раскаяния от шакала.

Молодость – дурость.

Таких, как Айдаров, раскаяться не заставишь, тогда я еще этого не знал.

Я пришел в больницу к матери с сумкой денег, но стоило вывалить банкноты на стол врача и мужчина, нервно поправляя рукава халата, сообщает:

– Мне очень жаль.

Я опоздал. Мама умерла за час до того, как я принес эти чертовы деньги.

А уже на выходе из больницы меня уложили лицом в асфальт и арестовали. Часы допросов и обвинение отнюдь не в краже денег.

Мне пришили совсем другую статью.

Конечно, Айдаров не мог подать заявление о хищении средств, которые он сам украл.

Я сидел в камере и смотрел в стену. А потом ко мне пришел посетитель. Сподручный Айдарова в идеальном костюмчике.

– Молодой человек, против вас выдвинуто серьезное обвинение. Мой поручитель может помочь вам в сложившейся ситуации, но вы должны рассказать, где именно находится интересующая нас пропажа.

– Мне нечего сказать.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Ну что же… Я сообщу о вашем выборе…

А потом… Потом был ад, увидел все лицемерие системы, попал в места не столь отдаленные за то, чего не совершал.

И упертый пацан изо дня в день терпел допросы с пристрастием, выживая и не сдаваясь.

Палачами не становятся за один день. Я защищался и бил на поражение, когда заходили из-за спины.

Но допустил одну-единственную ошибку, когда только попал в эту кутерьму. Я позвонил. Позвонил и попросил мою девушку жить дальше. Забыть про меня.

Айдаров припомнил мне все.

В день, когда я вышел и увидел ее, он отнял у меня самое ценное из всего, что осталось.

Напомнил, что такие, как он, не забывают…

Глава 37

Ярослава

Сын…

Это обращение подобно грому, прогремевшему прямо над моей головой и заставившему землю разверзнуться.

Тихий писк слетает с моих губ и, наконец, картинка складывается, я ведь замечала, что эти двое отдаленно похожи.

Монгол смотрит на мужчину, что стоит за моей спиной, в упор. У него желваки вздуваются на щеках от того, насколько сильно он сцепляет челюсти.