Да. Не показалось. Плачет.

Щёлкаю выключателем и обеспокоенно смотрю на девушку. Она явно не ожидает моего появления на веранде. Резко поворачивается, прикрывает от света глаза ребром ладони и удивлённо смотрит в мою сторону.

– Барских… Ты…

Слова как-то застревают в горле, потому что в этот момент я замечаю то, что меня шокирует.

Её внешний вид.

– Какого… ты не со своей Олей? – недовольно спрашивает она, безуспешно пытаясь запахнуть пиджак на груди.

Молча смотрю на неё и как-то сразу начинаю понимать, что произошло. Юбка порвана, блузка тоже. Да и взгляд её, полосонувший раздражением и досадой, явно скрывает гораздо больше. В глазах читается смущение, которое, как мне казалось, вообще не свойственно тому типу женщин, к которому она принадлежит.

– Жених? – нахмурившись, спрашиваю я.

Не отвечает. Он значит…

Опускает руку, отворачивается. Выбрасывает окурок и забирает туфли, брошенные на газон. Сжимаю челюсти, глядя на то, как она расправляет юбку, поднимаясь со ступенек.

– Мне надо перекантоваться здесь пару дней. Займу комнату для гостей, если ты не возражаешь, – говорит со мной так, словно приехала домой не к себе, а ко мне.

Босыми ногами ступает по деревянному настилу. Пытается пройти мимо, но я её останавливаю, придержав за локоть.

– Это он, да? Что между вами произошло?

Сейчас в свете лампы, вкрученной накануне, я отчётливо вижу её лицо. Так близко, как никогда прежде.

Вроде плакала, а при этом всё равно выглядит так, как будто сошла с модной обложки. Только лишь глаза и выдают. Потухшие. Выражающие болезненное разочарование и некую отрешённость.

Растерянно косится на мою руку, и я разжимаю пальцы, выпуская из них мягкую ткань пиджака.

– Расслабься, Громов, – пытается выдавить из себя фальшивую улыбку. – Со мной всё в порядке.

– Ты лжёшь.

– Вовсе нет. Поиграли немного. Если ты понимаешь, о чём я, – многозначительно усмехается она.

– Ты ведь это не всерьёз, да? – качаю головой, глядя на пострадавшую белую блузку.

Перед глазами тут же вспыхивает один неприятный эпизод из моего прошлого, и я ощущаю, как моментом вскипевшая кровь начинает сильнее стучать по венам.

Я ненавидел его за это. Ненавидел всей душой.

– Арина, что между вами произошло? – настойчиво повторяю свой вопрос.

– Это тебя не касается, – холодно произносит она. – Дай пройти.

– Что у тебя с плечом? – замечаю большое кровавое пятно на ткани.

– Пуля-дура зацепила, – бросает она нехотя и обходит меня, заставляя приоткрыть от удивления рот.

Пуля? В смысле…

Сон как рукой сняло. Иду в дом следом за ней, на ходу пытаясь переварить услышанное-увиденное.

– Подожди, ты можешь объяснить, что случилось?

Тревога за девушку начинает распекать изнутри, а она явно не собирает рассказывать о том, что произошло.

– Барских… – громко зову её я.

Останавливается. Оборачивается. Вскидывает бровь мол «что тебе надо?».

– Просто скажи, тебе нужна помощь? – пытаясь оставаться спокойным, спрашиваю я.

– Не нужна.

– Ты уверена? – снова подхожу ближе и с беспокойством вглядываюсь в её лицо. – Он…

Чуть склоняет голову влево, и губы медленно растягиваются в улыбке.

– И откуда только ты такой заботливый взялся…

Пытается шутить. Серьезно?

– Как ты себя чувствуешь? С тобой ведь явно не всё в порядке.

Честно говоря, смотреть на порванные вещи невыносимо. Не понимаю, зачем он сделал это с ней?

Урод конченый.

– Громов. Я человека сбила и думала, что он мёртв. Что может быть страшнее? Уж это, – опускает на секунду ресницы, – я как-нибудь переживу…

Разворачивается и уходит. Смотрю, как поднимается по лестнице и опять мыслями возвращаюсь в нашу маленькую квартирку, расположенную в Текстилях.

Мне было лет пять-шесть, не больше, но этот вечер я запомнил на всю жизнь. Отец вернулся домой, будучи изрядно подвыпившим, что в общем-то не было для него характерно. Он вёл себя громко и вызывающе. Мать пыталась его угомонить. Переживала, что на шум сбегутся соседи или, что ещё хуже, вызовут милицию. Стыд ведь какой и позор. Только вот отцу было плевать. Он веселился и балагурил…

В какой-то момент он начал агрессировать на мать. Орал на неё, ударил даже. Я тогда решил незамедлительно вмешаться и заступиться. Начал кричать, вцепился в него, повиснув на пояснице… Принялся колошматить по спине. За что и получил по лицу. Да так сильно, что чуть сознание не потерял.