Виктор встречает меня в гостиной. Падаю без сил на диван и прикрываю веки.

Как же я устала!

– Кристиночка, на тебе лица нет.

Да неужели? Может это оттого, что я задолбалась вынашивать в себе твоего наследника?

– Дорогая, – чувствую, что он близко.

Открываю глаза. Присел прямо передо мной, с беспокойством всматривается в лицо.

– Как там наш малыш? – дотрагивается до моего живота. – Толкается. Толкается, Кристин!

Правда, что ли???

Вскидывает на меня глаза. Взгляд счастливый донельзя. Улыбается. Однако замечает мою реакцию и хмурится.

– Тебе нехорошо, да?

– Беременность – это не отдых на Мальдивах, Витя, – ощетиниваюсь тут же.

– Снова злишься, Кристин? Давай съездим в клинику, если тебя что-то беспокоит. Не стоит подвергаться риску, это опасно.

– А тебя, я смотрю, только твой драгоценный малыш и беспокоит, – выплёвываю раздражённо.

– Кристин, ты же знаешь, что не права.

Молчу. Надо держать себя в руках, а получается это в последнее время крайне неважно.

Вообще с тех пор как я залетела, отношения с мужем начали стремительно портиться. Потому что он стал носиться со мной как с яйцом Фаберже. Правильное питание, лучшие врачи, контроль здорового сна. Секс и то стал «нежно-бережливым». Что на ненасытного Виктора ну вообще не похоже.

– Расскажи мне, моя красавица, что тебя расстроило?

– Я сегодня даже туфли не смогла себе купить, – вздыхаю горестно. – Ступни отекли настолько, что ничего не подобрать! Слоновьи ноги!

– Это пройдёт, – поднимается и садится рядом на диван.

– Я корова. А все вокруг пытаются убедить меня в обратном!

– Кристин, – привлекает меня к себе. – Изменения твоего тела – временное явление. Мне, кстати, всё нравится. Ты такая невероятно женственная.

Не могу слушать эту чушь. Но приходится смиренно лежать на его плече и молчать.

– Это твоя первая беременность.

Первая и последняя, клянусь. Больше мне этот ад не нужен!

– Тревога понятна и вполне объяснима, – его горячие губы касаются виска. – Прости, что я постоянно занят. Моя вина в том, что я уделяю тебе мало времени и внимания.

– Прощу, если отнесёшь меня в кроватку. Спать хочу, – капризничаю по привычке.

С радостью исполняет мою просьбу. Поднимает меня на руки и оттарабанивает в спальню. Осторожно укладывает в постель, снимает с меня босоножки и даже делает массаж ступней.

Прям подарок – а не мужчина. Горжусь собой. Превратила его в самого настоящего подкаблучника. Всем капризам потакает.

– Поспите, – оставляет на щеке поцелуй, заботливо укрывает одеялом и выходит из комнаты, предварительно погасив свет.

Вроде эмбрион угомонился. Передышка. Не сказать, что больно, но ощущения какие-то стрёмные. С ужасом представляю себе роды. Надо бы заплатить врачам, чтобы аккуратно достали его через живот. Сама я рожать не собираюсь. Не хватало ещё мучиться в схватках и рвать себе там всё внизу.

Лёжа в темноте, размышляю о том, о сём. Вспоминаю, как начинался наш роман с Виктором. Бурно и стремительно. Я бы так это охарактеризовала.

Виктор был идеальной кандидатурой. Моей путёвкой в беззаботную, безбедную жизнь Взрослый, статный мужчина. Сильный, здоровый и, что немаловажно, привлекательный, несмотря на приближающуюся старость. С таким вообще не противно в постель лечь.

Для девочки, в какой-то период жизни примерившей на себя роль эскортницы, это был настоящий джекпот. Почувствовав интерес с его стороны, я сразу смекнула, что такой шанс даётся лишь единожды и упускать его, конечно же, не собиралась.

Старый дурак на меня клюнул. Охотно поверил в то, что я влюблена. Большой, чистой любовью. Ага…

Была правда одна проблема. Арина, моя лучшая подруга и по совместительству его дочь. Нашу связь она восприняла в штыки и ясно дала понять, что благословения от неё мы не дождёмся. Но на тот момент мне было всё равно. Получить кольцо на палец и фамилию Барских в паспорт – вот чего я хотела.

А потом… Потом я просто научилась терпеть острую на язык Барских, конфликты с которой стали неотъемлемой частью наших будней. Чем больше она агрессировала и провоцировала, тем сильнее злился на неё отец, и тем прочнее становилась ниточка нас с ним связывающая.

Почему я решила её собственноручно оборвать?

Что ж. Есть на то причины...

В идеале убрать бы Арину тоже, но слишком это будет палевно. Пусть живёт. С осознанием того, что я обобрала её до нитки.