— Конечно, — откликается он и поворачивается ко мне. — Я тебя не обижу.

Очень сомневаюсь, но Дэнниса здесь нет, и у меня не остаётся другого выхода.

— Я не знаю, что мне делать, — признаюсь я, хотя каждое слово даётся с трудом. — Здесь были Мучитель и Ребекка Олфорд, — шепчу как можно тише, то и дело заглядывая за преграду, в ожидании, что они могут появиться там снова и услышать мои слова. — Они говорили, что я нечто большее, чем просто разменная монета для пчёл, и нужно выяснить, что может моё сознание. Мучитель сказал: «Делай, что хочешь, пока она здесь. У тебя всего несколько дней». Ребекка Олфорд должна привести Марвина Вуда.

Пока я поспешно всё это говорю, на глаза наворачиваются предательские слёзы, а на последнем предложении начинает трястись губа. Коди смотрит на меня со смесью растерянности, сочувствия и страха, и последняя эмоция в его взгляде заставляет моё тело цепенеть ещё сильнее.

— Марвин Вуд? — переспрашивает он удивлённо, а потом словно приходит в себя и начинает говорить так же быстро, как я несколькими минутами до этого. — Он просто юноша, и хороший, так что он тебя не обидит. Как и Ребекка, скорее всего, не сделает ничего плохого. Не бойся. Я сейчас же поговорю с Дэннисом. Думаю, он знает, почему Ребекка так сказала генералу.

Коди говорит убеждённо, но его глаза, всегда наполненные ужасом, как, наверное, и мои, не придают уверенности.

— Не бойся, — повторяет он. — Всё будет хорошо. Я думаю, что…

Поздно. Мы больше не одни.

За преградой появляется Ребекка и незнакомый мне парень. Я начинаю кивать головой, и, к счастью, распознав мой намёк, Коди замолкает. Мне так страшно, что я не могу заставить себя отвести взгляд, а когда парень уходит за преграду, я лишь краем сознания замечаю, как он здоровается с ними, а потом совсем исчезает из поля моего зрения. Я перевожу взгляд на незнакомца, замираю и даже перестаю дышать.

Он так похож на одного из нас! На эдема…

У него очень светлые волосы, брови и ресницы и даже глаза, которые смотрят с любопытством и проникновенно, словно парень способен установить галоклин одним взглядом, даже не приближаясь.

— Она смотрит прямо на меня, — произносит юноша приятным голосом.

— Она не может видеть сквозь одностороннее стекло, — парирует Ребекка, а я так и не нахожу в себе сил отвести взгляд. — Она смотрит на своё отражение.

— Нет, она меня видит, — убеждённо возражает юноша, рассматривая меня так же, как я — его.

«Притворись, что не видишь», — вспоминаю я слова Дэнниса, но не могу отвести взгляд.

— Тебе кажется, — говорит Ребекка, и молодой человек прерывает наш зрительный контакт, когда оборачивается к ней.

Придя в себя, я тоже перевожу взгляд — на девушку и прислушиваюсь к разговору.

— Что от меня требуется? — спрашивает незнакомец, а я делаю судорожный вдох в ожидании ответа.

— Просто пообщаться с ней.

Выдох и снова вдох — теперь чуть более глубокий.

— Я не люблю разговаривать.

— Нет? — я слышу улыбку в голосе Ребекки. — С Дэннисом тебе вроде бы не было скучно.

— Редко так бывает, — откликается парень. — Обычно я предпочитаю одиночество.

— С ней тебе понравится общаться, — говорит Ребекка.

— Почему? — вопрос задаёт парень, но ответа жду с нетерпением и я.

— Ты сможешь быть собой.

Я выдыхаю сквозь приоткрытые губы и изо всех сил стараюсь сделать вид, что снова смотрюсь в собственное отражение. Я намеренно поправляю волосы и одежду, а потом отхожу к виртуальному креслу и сажусь, когда парень спрашивает Ребекку:

— О чём нам говорить?

— О чём пожелаешь. То, что вы будете обсуждать, навсегда останется здесь. Помнишь наш уговор?

— Конечно.

Я уверена, он снова смотрит на меня, но я не поднимаю голову.

— Кто она?

Ребекка долго молчит, прежде чем ответить.

— Просто девушка, которая многое пережила.

У меня приподнимаются брови, но я беру себя в руки как раз, когда открывается дверь, и юноша заходит в комнату.

— Привет. Меня зовут Марвин. А тебя?

Я поднимаю на него взгляд, но забываю притвориться, будто вижу впервые.

— Габриэлла.

Мы очень долго молчим, но чем дальше, тем меньше я напрягаюсь. Меня настораживает скорее Ребекка, наблюдающая за нами, чем Марвин, который на удивление не вызывает ни малейшей тревоги.

— Могу сесть? — спрашивает он, указывая на стул рядом с креслом, и я киваю.

Он приближается, и вдруг я едва ли не в реальности вижу, какого красивого оттенка его биополе. Редкий октариновый цвет.

В моём сознании начинают мелькать образы: в беспросветном мраке одиночество сгущается и тянет ко мне лоснящиеся ладони; огромная паучиха висит под потолком; человек пытается снять маску, но срывает собственную кожу; космонавт и горящие вокруг него скелеты; высокий мужчина в длинном чёрном платье…