Мы смотрим друг на друга, и я начинаю терять связь с реальностью.

Габриэлла говорит со мной о Земле. Рассказывает о рассветах, и я почти вспоминаю, как красиво это было. Почти.

Мне не хочется прерывать зрительный контакт и то взаимопонимание, которое вдруг установилось, но это важно, и я перевожу взгляд на небо.

— Посмотри, — говорю, указывая на одно из облаков. — Там ты увидишь свой дом.

Лишь мгновение глаза девушки, полные трепета и благоговения, смотрят на меня, а потом она запрокидывает голову и наблюдает, как облако уползает в сторону, и на экране появляется маленький голубой шарик.

— Такая маленькая, — шепчет Габи, едва дыша.

— Станция на слишком большом расстоянии от планеты, — объясняю я, и, когда наши взгляды встречаются вновь, в глазах Габриэллы стоят слёзы.

— Мы называем её Эгрегором, потому что она соткана из нашей любви, мыслей о ней, наших чувств.

Мы называем…

— Есть и другие, такие как ты? — шепчу я, и тихое «да» замирает между нами.

Не могу поверить, что она отвечает мне… Говорит со мной о планете, которая когда-то была домом и для меня.

Возможно, я разрушу всё, чего добился, но без моей на то воли произношу:

— Фиолетовые цветы в теплицах… Ты сказала, что не видела их прежде, но твоё тело говорит о другом.

Глаза Габриэлла в мгновение ока округляются от страха и… тоски.

— Это из разряда того, о чём ты не хочешь говорить, — догадываюсь я и вижу: она судорожно задаётся вопросом, как мне удалось прийти к подобным выводам. Прежде, чем она испугалась меня по-настоящему, я добавляю: — Видел, что среди твоих инсигний было изображение цветов, этих или просто очень похожих.

Я всё разрушил?

Габриэлла смотрит на меня напряжённо, но не испуганно, как прежде. Она выдыхает, и мне кажется, что с облегчением. Похоже, просто пытается придумать объяснение.

— Не обязательно отвечать, — говорю я. — Всему виной моё любопытство.

Знал, что это была глупая идея. Я перевожу взгляд на степи, рассуждая, почему такой молчаливый человек, как я, не может промолчать, когда это нужно.

— Да, — едва слышно произносит девушка, и я вновь смотрю на неё. — Это цветок, который напоминает мне о доме, ведь там было так много этих бутонов…

Как я сам не догадался…

Зелёные глаза становятся мокрыми, и я приближаюсь к девушке, даже не зная, зачем. Что я собираюсь делать?..

Именно в этот момент она оступается на месте, и я успеваю подхватить Габриэллу под локоть.

— Всё в порядке?

— Просто голова кружится, — тихо отвечает она и поднимает на меня невероятно яркие глаза.

Как же она красива…

Я оказываюсь слишком близко. Её взгляд падает на мои губы — только на долю секунды, а потом она смотрит мне в глаза.

Чувствует ли она всё так же, как обычная девушка?..

Я слышу, как на мгновенье прерывается дыхание Габриэллы, и только тогда осознаю, что мой собственный взгляд опустился к её губам.

«Не витай в облаках».

Внутренний голос настойчиво твердит, что я сошёл с ума, но не могу остановиться. Словно со стороны смотрю, как моя рука поднимается и касается щеки девушки. Кожа такая тёплая, гораздо теплее моей. Я никогда не находился так близко к кому-то настолько совершенному. И беззащитному.

Глаза Габриэллы становятся нереально большими, и кажется, их зелень поглотит меня с головой. Бесполезно скрывать, что она прекрасна. Так невыносимо красива.

Габи едва заметно шевелится, но спустя мгновение её щека оказывается плотнее прижата к моей ладони, и я начинаю думать, что мне просто видится всё это во сне… Только вот мне не снятся сны — лишь воспоминания.

Отбросив любые мысли, я делаю самое странное, чего мог бы от себя ожидать: наклоняюсь и обнимаю её, и меня охватывает самый невероятный запах — аромат травы на рассвете, чуть мокрой от росы, нагретой солнцем листвы и — совсем немного — цветов.

Я обвиваю её плечи руками и прижимаю хрупкое тело к себе, ощущая, как оно напрягается. Чего я жду? Что девушка испугается и убежит от меня куда-нибудь подальше. Но Габи судорожно вздыхает, делает едва уловимое движение, обвивая меня руками и прижимается в ответ. Мои напряжённые мышцы, как в прошлый раз, словно сводит судорогой. Мне нечем дышать, хотя её нежные руки едва ли сжимают меня.

«На что ты решился, Дэннис, ради этой девочки?» — звучит в голове вопрос. Не могу различить, принадлежит он Ньюту Оутинсу или же это я не могу ответить на собственный вопрос.