Шрифт:
– Там пахнет какашками!
– Прекрати!
Я едва успела произнести это короткое слово, как в дверь позвонили.
– Папа!
– тут же радостно подпрыгнула на месте Маша.
Я показательно взглянула в глазок и ответила:
– Это не он. Это дядя Артур…
Ставка сыграла, как надо - дочь мгновенно отскочила от двери и скрылась у себя в комнате.
Но на самом деле на пороге стоял, конечно же, Лавров.
Понимая, что он не уйдет просто так и своими звонками и стуком наверняка напугает Машу, да и всех соседей заодно тоже, я все же открыла дверь, но поспешно вышла на лестничную площадку и плотно закрыла за собой.
– Ты уволилась, - обвиняюще проговорил мой бывший… босс.
– Да, - не стала я отрицать очевидного.
– Почему?
– Потому что мне все это надоело.
Наши взгляды скрестились: его - потемневший от напряжения, и мой - почти пустой после всего, что пережила и передумала за последние несколько часов.
– Я этого не делал, - сказал он твердо.
– Ни в каком состоянии, ни в каком беспамятстве я такого не сделал бы…
Уверенность, с которой он говорил, пошатнула мою собственную решимость. Нужно было поскорее закончить этот разговор, потому что близость Лаврова действовала на меня совершенно обезоруживающе. И это было попросту ненормально. Я же, в конце концов, взрослая женщина! Которой было абсолютно не к лицу так попадать под мужское влияние…
– Я не знаю, кому и чему верить, - ответила, отходя от него на несколько шагов, чтобы разорвать невидимую, но такую ощутимую связь между нами.
– Вчера приходил Малиновский…
Бывший босс тут же угрожающе прищурился.
– Чего он хотел? Я ему шею сверну, клянусь…
– Ничего, - прервала его кровавые фантазии я.
– Он просто сказал мне одну вещь… что вы оба сделали тест без моего присутствия.
Лицо Лаврова помертвело. Словно от человека осталась только безжизненная оболочка.
– Значит, из нас двоих ты все же веришь ему, - проговорил он безэмоционально.
– Нет. Я никому не верю.
Между нами повисла пауза, полная холода и недопонимания.
– Знаешь что, Костя?
– нарушила я первой тишину, в которой мы оба не знали, что дальше делать.
– Вам бы со своими отношениями разобраться. Не вмешивая в это меня и мою дочь…
– Ты мне не веришь, - повторил он, словно пытаясь это осознать. Уложить в мозгу.
– Я тебя почти не знаю, - ответила с горечью.
– Ты однажды уже изменил со мной своей жене, так кто же мешал тебе теперь изменить мне с кем-то еще?
Он дернулся, нервно мотнул головой, словно не в силах поверить тому, что слышал.
– А впрочем… - добавила я с кривой улыбкой, - как ты мог мне изменить? Ты ведь ничего и не обещал…
Я вгляделась в его лицо, отчаянно желая, чтобы он сказал, что все совсем не так. Почти готовая в этот миг поверить любым словам, даже заведомой лжи…
Лишь бы услышать, что я в его жизни - не какой-то проходной эпизод… Что, уложив меня наконец в постель - снова - он не потерял ко мне интереса…
Но он так ничего и не сказал. Молча развернувшись, просто пошел прочь и, не вызывая лифта, скрылся где-то среди лестничных пролетов…
Я до последнего вслушивалась в его утихающие шаги, пока они не смолкли окончательно. И вот тогда на смену гнетущей пустоте пришла боль, от которой хотелось выть.
Часть 15
Откинув все эмоции прочь, я сосредоточился на том, что сейчас казалось мне самым важным. Возвращении доброго имени двум репутациям - моей и Лидочкиной. По правде говоря, Арбузовское реноме было не таким уж и важным (об этом надлежало печься прежде всего ей и Пол-литре), однако раз уж чужими стараниями мы были тесно связаны с секретаршей в буквальном смысле этого слова, значит, и разбираться в этом предстояло нам обоим.
Вернувшись в офис после беседы с Алиной, которую я всеми силами тут же попытался забыть (беседу, не Алину), я первым делом отправился на пункт охраны. И тут же, с порога, понял - дело неладно.
– Я уже все сказал Лидии Потаповне!
– начал огромный, как скала, и такой же тупой охранник Витек, едва я нарисовался рядом.
– Все записи кто-то стер!
Я воззрился на Витька с неподдельным изумлением. В голове не укладывалось, что этот детина смеет говорить такое в лицо собственного начальника.
– Лидии Потаповне?!
– прогромыхал я так, что Витек мгновенно сжался.
– А какого, позволь узнать, черта ты говоришь об этом Лидии Потаповне, а не бежишь ко мне, волосы назад?
Я сжал переносицу пальцами. В голове зашумело - наверняка последствия отравления. И тут до меня дошло.
– И кто стер записи? Ты что, дрых, как сурок посреди ночи? Вас сюда посуточно сажают, чтобы вы смотрели на экраны, а не чтобы приходили в офис отоспаться!
Витек сглотнул. Перевел взгляд на стол, на котором стоял термос. Я взял металлический сосуд с гравировкой «Витьку от друзей по охоте» и, отвинтив крышку, понюхал. Пахло кофе…