– Сорок восемь? Думаешь, я свою жизнь так низко ценю?

– Твое дело, - Гус плечами пожал. – Но это то, что мы уже заработали. С остальным – не мне решать.

– «Мы»? Мне казалось, это ты все сделал? Один. Тварей убил.

Гус покачал головой.

– Мы работаем в паре. Без Эль меня бы здесь не было. Вторую половину можешь отдать ей.

Стефан фыркнул, посмотрел на меня искоса. Чуть заметно скривился.

– Отдам, если так хочешь. Но работу я предлагаю только тебе. Вы оба ведь и так собирались разбежаться, насколько я знаю. Это дело вас снова свело. Ты мне жизнь спас, и я хочу тебя отблагодарить, а ведьме я ничего не должен. Ты – может быть, но не я. Я ей отступных заплачу… сто золотых, скажем. Как ведьма? Устраивает? За просто так сотню. И ты уйдешь.

Я и ответить не успела.

– Нет, - сказал Гус. – Без нее не пойду. А она после такого вряд ли захочет работать с тобой. Так что…

– Шестьсот! – сказал Стефан. Громко, так, чтобы ни у кого сомнений не осталось в его щедрости. – Шестьсот золотых за первый год, - сказал он. – И если магия твоя восстановится, за следующий год тысячу. Все долги Темному отдашь, свободен будешь. У меня давно мысли были в Филистию ехать торговать. Но через Пустоши без хорошего мага не сунуться. Хочу нанять тебя. Дело прибыльное.

Он смотрел на Гуса и самодовольно ухмылялся.

– Нет, - Гус покачал головой.

Мы с ним поругались тогда.

Нет, не прямо тогда, конечно. Вечером. Я почти кричала. «Да ты с ума сошел Гус?! Да такого шанса у тебя больше не будет! Где ты еще столько денег возьмешь? Разве для того я с тобой в лесу сидела, чтобы через год ты все равно сдох?!»

Я кричала, он улыбался, глядя на меня.

Бесполезно с ним спорить, все равно по своему сделает.

Он так решил и на этом все. Да, он уже раз отказался от такого предложения, и сейчас откажется снова. Не спорь Эль. Пойдем только вместе. Иначе к шушакам такая жизнь?

Сорок восемь золотых Стефан отдал, когда домой вернулись.

Ровно отсчитал. Мешок к ногам кинул.

Велел уходить. Потому что Стефан-то добра хотел, а вышло вот так…

Стефана-то тоже понять можно, у него дочь. Он сам сказал. И не нравится ему, как Коен на меня посматривает… а он посматривает, что уж. Даже если мне самой этот Коен не нужен… так ведь Аделине Тодор тоже не нужен был. А вот как начнет сын старосты бегать за ведьмой…

Ни к чему. Не к добру точно. Стефану счастье дочери дороже.

Забирай все и уходи.

Гус только плечами пожал, и мешок поднял. За золотом нагнуться ему гордость не мешает. За четно заработанным золотом. Остальное неважно.

И уходить уже собрался, но Коен догнал.

– Вот! – тяжело дыша от натуги, он плюхнул перед Гусом на стол свой мешок. – Я, пожалуй, ценю свою жизнь дороже, - серьезно так сказал. – Я тебе, маг, тоже жизнью обязан, и это плата за мою жизнь. И за… все вообще. По-другому отплатить не умею, но золотом отдам.

Мешок тяжелый…

– Золотом? – сказал Гус с сомнением. – Вот это золото все?

– Полторы тысячи золотом, - сказал Коен, лоб ладонью вытер. – Не бойся, не последние. У отца моего денег хватало. А теперь мое все… И деньги, и два дома в городе и товаров всяких… Дома эти я все равно продам, ни к чему мне. И в Майкошские степи пойду. Я… не хочу тут. Слишком много всего напоминать будет… Да и не смогу я как отец дела вести. Лучше начну все сам, на свой лад.

Он улыбнулся чуть смущенно, оглянулся за плечо.

Я чувствовала ее. Не видела, но отлично чувствовала, что за дверью Коена Марийка ждет. И он сам отлично об этом знает.

– Один пойдешь? – спросила я.

– Вдвоем, - Коен глянул на меня чуть виновато, улыбнулся. – Если Марийка не передумает со мной идти, то вдвоем. Я столько лет от этой навязанной женитьбы бегал… Но ведь от себя не убежишь. Как-нибудь справимся… - Он выдохнул с облегчением, заулыбался шире, довольно так.
– И вам двоим тоже счастья.