– Класс 2А, приятно познакомиться! Из-за твоего «Проклятия» я не спала несколько ночей, поэтому ты должен взять за это ответственность и дать нам прекрасные песни, Одзава-сан! – Ткнула она в меня пальчиком после стандартного поклона.

– За этим я и здесь! – Не стал я отнекиваться и улыбнулся. Окинув взглядом помещение, добавил: – А неплохо вы тут устроились!

В гараже было все, что нужно – и комбари, и полный набор «тарелок» на установке, и гитарные «примочки».

– Родители нас очень любят! – Объяснила, откуда такое «богатство» Моримото-сан.

– Сыграйте что-нибудь, посмотрим на ваши навыки, – Отыскав прислоненный к стене раскладной стул, нагло разложил и уселся. Я важный, мне можно!

– Поняла! Тогда… – Девушки разобрали инструменты и сыграли «Ёкай обиделся», отчего мои глаза полезли на лоб – ноты нигде не публиковались, однако девушки смогли вполне толково подобрать на слух.

– Сыграно хорошо, – Похвалил я, когда ехидно улыбающиеся девушки закончили, – Но это на концерте петь нельзя!

– Само собой, – Серьезно кивнула Андо-семпай, – Только легкие песенки!

– Ладно, погнали тогда, – Я встал и подошел к клавишам – переданных мне Курихарой-сенсей навыков вполне хватит, чтобы изобразить мотив. Акияма-семпай послушно освободила место, оставив после себя приятный цветочный запах. Фу, Иоши, нельзя! Это не твой гарем!

Наиграв короткое вступление, начал петь. На третьем припеве девушки уже подхватили:

– А записки с голубками все летят ко мне из детства, Беспокоят мою память, никуда от них не деться…

* * *

Открыл мне Федор, поздоровались за руку, и я пошел за ним в квартиру. Осмотрел комнату, в которой стало намного свободнее – исчезли салфетки, календарь с котёнком, зато к одной из стен был прислонён велосипед со снятым колесом, рядом на полотенце лежал гаечный ключ и болты.

– Людмила съехала что ли? – Удивился я.

– Уехала, – Кивнул дядя Федя, утаскивая марлина (когда же ты закончишься, падла?!) на кухню, – Сэки этот увез на машине. Он мужик-то нормальный хоть? А то страшно за Людку. Я-то ей говорил, мол, присмотрись сначала к этому японцу, а она – в моём возрасте всё решается, пока спичка горит, да и кто меня старуху дома замуж возьмёт с больным ребёнком? У нее ведь даже жилья своего нет. Квартира в Уфе-то у них служебная была – матери её когда-то ещё лет десять назад дали. Поэтому, говорит, извини Федя, но я попробую. Если не понравится, то вернусь.

– Сэки Онадэра вроде не плохой. Мы с ним на Окинаве отдыхали. В нескольких остановках на электричке от нас живет. Характер стойкий, нордический, – Добавил я, отчего дядя Федя хохотнул. Людмила-то не промах! Понять можно – она симпатичная, а Сэки-сан ну… Солидный мужчина с неплохими карьерными перспективами? Ладно, в случае чего батя задоминирует его вести себя хорошо.

– Да он на Людку сразу запал. В парк с ним ездила, на концерт к ней приходил, а потом смотрю – уже и вещи собирает. Как бы в историю какую не влетела. Молодая ещё, глупая. Но раз на Окинаве с вами отдыхал, да с отцом твоим работает, значит не плохой мужик должен быть.

Зима таки близко, поэтому я вручил Федору куртку «от фонда».

– Ого, спасибо! Это же Аляска? А снег у вас тут хоть бывает? – Пошел он примерять. Вроде подошло.

– Долго не лежит, – Поморщился я. Люблю снег, – Два дня максимум. Но все равно холодно, – Ответил я и вручил мужику следующий подарок – «мыльницу» марки Canon.

– А за фотоаппарат так вообще спасибо. CANON! – Прочитал он и пояснил, – Я в школе английский учил. Уже правда забыл всё. Мой сосед – Степан, очень просил фоток прислать, показать, как живу, где работаю. Очень интересно им всё. Да и я тут разузнал насчёт почты. Три бандероли им уже отослал. Так намного дешевле выходит, чем посылками. Думал, что не дойдёт, но нет, всё получили. Он и за квартиру мою заплатит, и за дачей присмотрит.

– Это хорошо, – Улыбнулся я, – А сын как?

– До весны в больнице пробудет, – Помрачнел Федор, – А потом – пересадки кожи, так что, Йошка, – Хлопнул он меня по плечу, – Я в Японии минимум на несколько лет.

– Оставайтесь, конечно! – Одобрил идею гостеприимный я.

– Тебя покормить может? Я там ухи наварил, – Спохватился дядя Федя.

– Не, спасибо, я сытый, – Вежливо отказался я. Рыба уже не лезет.

Вернувшись домой, нашел там ехидно улыбающегося отца, который, увидев меня, залез в карман и высыпал на стол горсточку монеток достоинством в сто йен.

– Это чего это? – Не понял я.

– Это – твои первые авторские отчисления! – Ответил он, – Это только за «Вдову», которую по местному радио «крутили» меньше месяца. Деньги за «Ёкая» пойдут в школьный бюджет – ты ведь настаивал, что ее придумывал литературный клуб?

Вот оно что!

– А как вообще авторские права в нашей стране работают? – Поинтересовался я.