Сначала Гуй Син не поверил словам старейшины, затем решил, что тот просто шутит, но Ли Бэй Вэйж продолжал ожидать ученика в стойке. Видя, что все происходящее всерьез, Гуй Син сделал несколько шагов в центр, доставая ученический меч.

— Нет, так не пойдет, — улыбнулся старейшина, — я использую свое оружие, поэтому ты тоже должен использовать свое.

Сначала юноша растерялся, но затем догадался, что имел в виду Ли Бэй Вэйж. Но из-за этого он почувствовал лишь большую растерянность, чем прежде. Он еще не был способен достаточно хорошо обращаться с этим типом оружия и тайно даже не верил, что однажды справится. Это, наверное, была насмешка судьбы, что его оружием был именно двуручник.

Но сейчас старейшина ждал от него сражения именно истинным оружием, поэтому юноша, скрепя сердцем, вынул его из пространства. Тяжелый меч сразу же уперся острием в землю и, даже при том, что юноша несколько привык к весу собственного оружия, то все еще было слишком тяжелое. Это не укрылось от внимания всех наблюдателей происходящего.

— Он еще совсем не умеет им пользоваться, — послышался шепот между учениками.

— Он его едва держит, как он собирается сражаться?

Старейшина лишь привычно улыбнулся и, раскрыв веер, напал на ученика. Казалось, он хотел его убить, потому что первым же ударом ученик едва не был погребен в плите площади. Если бы все остальные не знали, что старейшина мог бы одним ударом прихлопнуть ученика, то поверили бы, что тот хочет его убить, а так все понимали, что старейшина не использовал даже ци при ударе.

— Ты не принимаешь свое оружие. Оно живет отдельно от тебя, — произнес Ли Бэй Вэйж, — попробуй напасть.

Едва стоящий на ногах Гуй Син не поверил своим ушам. После всего, его еще заставляли нападать? Разве он не считается уже трупом? Но идти против слов старейшины он не смел, поэтому взял рукоять меча покрепче и нанес свой первый удар.

— Снова та же ошибка, — сказал старейшина, просто уклонившись от удара, — твое оружие — это часть тебя, даже если оно временное, и скоро превратиться в пыль от тренировок. Когда у тебя появится оружие с душой, то тебе будет необходимо с ней договариваться, а если ты не способен приручить даже пустой двуручник, то о чем-то большем не может быть и речи, — снова уклонился от удара старейшина.

Он действовал изящно и плавно, словно вышел на прогулку, и юноша рядом — просто пролетающая мимо бабочка, которую он любезно решил пропустить. Старейшина даже успевал обмахиваться веером, будто эта прогулка была в душную погоду.

— Используй ци, хочу посмотреть, чему ты научился, — произнес Ли Бэй Вэйж, как будто не видя усталость ученика.

Повинуясь старейшине, Гуй Син вложил в меч свою духовную силу, напав снова. Ли Бэй Вэйдж одобрительно улыбнулся.

— Это намного лучше. Ты скоро прорвешься на новую стадию, постарайся быть усерднее, — произнес он, увернувшись с той же легкостью от удара, — а теперь давай наконец-то сразимся.

«Это еще был не бой?!»

С ужасом подумал Гуй Син, и в тот же миг увидел, что взгляд старейшины стал суровее. До этого он и правда просто прогуливался, проверяя способности ученика, теперь же Гуй Сину грозило покинуть площадку на носилках. Но ему некогда было думать, потому что старейшина напал на него сокрушительной мощью. Всем было понятно, что Ли Бэй Вэйж контролирует свою силу так, чтобы быть подходящим противником ученику: достаточно слабым, чтобы Гуй Син мог действовать, но сильным, чтобы не стать легким противником. И так же все понимали, что старейшина не планировал отпускать юношу легко. Он сражался из последних сил, но старейшина всегда был сильнее и наносил настоящие раны. В какой-то момент мозг Гуй Сина поверил, что этот бой настоящий, и от него сейчас зависит его жизнь, и тогда подросток выдал все, на что способен. И это заставило старейшину пораженно раскрыть глаза и замереть, оборвав бой.

Дело было в том, что, сам того не ведая, Гуй Син начал подражать технике боя магистра Юня, которую увидел когда-то в детстве. Вернее, всего один удар, который спас ему тогда жизнь. Даже магистр не знал, что за деревом прячется обычный ребенок, и защищал в тот момент своих учеников, но Гуй Син сидел так близко, что против воли увидел спасительный прием полностью, и это отложилось в его голове надежным пластом, который не вывела бы даже амнезия. И сейчас, когда мозг поверил, что это критический момент, он решил применить ту тактику, что однажды спасла ему жизнь, тем более, что тело было способно ее сейчас повторить. Конечно, прием все равно получился не идеальным и не защитил бы от тех врагов, но сейчас соперником Гуй Сина был старейшина, который хорошо знал своего друга и его технику боя, и не мог не узнать ее очертания в еще неуклюжих движениях ученика.

— Старейшина Ли? — заметив, что старейшина странно смотрит на него, Гуй Син прервал атаку и тоже остановился.

Ли Бэй Вэйж же вновь улыбнулся, но печально, после чего сложил веер.

— Я уже и забыл, — сказал он, спрятав руки под рукавами и заложив их за спину, — на сегодня достаточно. Ты достиг больших успехов и действительно достоин представлять нашу школу среди учеников твоего ранга.

После этого он кивнул учителю и неспешно ушел. Гуй Син еще некоторое время растерянно смотрел на него, после чего услышал веление учителя вернуться в строй. Но когда он подошел, то замер на полушаге. Заметив странное поведение друга, Хи Цуо проследил за взглядом того и обнаружил на месте Гуй Сина сломанный ученический меч.

— Как странно, он был целым, когда ты оставил его здесь, — искренне сказал юноша, приподняв бровь, — чья-то злая шутка?

Гуй Син же ничего не ответил. Он молча поднял взгляд и ожидаемо увидел впереди между двух зданий в тени фигуру ученика магистра Юня. Ченмо лениво облокотился об одну из стен и смотрел в ответ на юношу равнодушным взглядом.

«Это послание?»

Гуй Син снова опустил взгляд на меч. Убивать его явно не собирались, иначе это не сложно сделать. Магистр Юнь был не тем человеком, что убьет. В любом случае, он этого пока не сделал, ведь известно о странном поведении его энергии, и что он напал на старейшину, но ни слова об убийствах.