— Потому что так удобнее транспортировать, — обернулся приехавший на скорой врач. — Вы же не хотите, чтобы к инфаркту у вашего мужа добавился инсульт от того, что мы станем нести его головой вниз? — пробормотал, уже отвернувшись: — Когда люди изживут эти бабские забобоны?

Носилки вкатили в кузов неотложки. Санитары и лечащий врач Истомина- старшего нырнули следом. Врач неотложки сел в кабину рядом с водителем, сказал, перед тем, как уехать:

— Вызовите такси или поймайте машину. И поезжайте в кардиологическое отделение еврейской больницы.

Сидя рядом с Эльзой на заднем сидении такси, Сергей спросил:

— Мама, что случилось? Почему у отца повторился сердечный приступ?

— Откуда мне знать? — всхлипнула Эльза. — Он уже приехал такой!

— Какай такой, мама? — продолжил расспрашивать Сергей. — Ты хочешь сказать, что отец вернулся в предынфарктном состоянии? Что сам поднялся на третий этаж? Что водитель, видя, что ему нехорошо, бросил его у подъезда и уехал? Прости, но в это я поверить не могу. Папа вошел в квартиру на своих ногах. Даже если у него и начинало побаливать сердце, то инфаркт случился уже дома. А потому, спрашиваю еще раз: что случилось?!

— Да не знаю я! — Эльза заорала не обращая внимания на водителя такси. — Он пришел какой-то взбудораженный и нервный! Начал кричать на меня! Говорил, что яблочко от яблоньки недалеко катится! Что я бросила свою новорожденную дочь, а ты, сын мой, бросил беременную от тебя девушку!

— Что за бред?! — возмутился Сергей. — Какую девушку? Кто беременный?!

— Тебе лучше знать, сыночек, — ухмыльнулась Эльза. — Я в ногах не стояла и свечку не держала!

— Хорошо, — поморщился Сергей. — С этим разберемся позже. Что было потом?

— Когда — потом? — пролепетала Эльза.

— Не крути мне голову, мама! — прикрикнул сын. — Что ты ему сказала?!

— А что я могла сказать?! — Эльза перешла в наступление. — Кроме того, что ты правильно сделал! Что всех вот этих незаконнорожденных деточек нужно уничтожать в зародыше! Что если бы я вовремя сделала аборт, то не было бы вот этой девчонки, которая перевернула с ног на голову всю мою жизнь!

— Это все? — поинтересовался Сергей. — Договаривай, мама. Что еще ты говорила отцу?

Эльза вспыхнула. Наверное, в другой раз она бы промолчала. Но сегодня женщина была на взводе и не в состоянии сдержать эмоции:

— Сказала, что нужно было придушить дочурку еще на привокзальной скамейке! И что ты должен любым способом оттащить на аборт свою беременную сучку! — помолчала несколько секунд. Добавила: — После этого он (о муже) схватился за сердце и упал на пол, — всхлипнула, — я еле дотащила его до кровати и вызвала врача. Потом взяла его телефон и позвонила тебе.

Такси въехало на территорию еврейской больницы.

Сергей вышел из машины, обернулся:

— Идем, мама. Надеюсь, что отец скоро очнется и все объяснит.

Уже два часа Сергей и Эльза, сын и жена Истомина-старшего, сидели в коридоре реанимационного отделения, ожидая хоть каких-то новостей.

В окна клиники давно смотрела полная луна. Черное небо пестрило звездами.

— Поезжайте домой, — из реанимационной палаты вышел врач. — Мы делаем все, что можем. Если пациент переживет сегодняшнюю ночь, появится надежда на выздоровление. Придете завтра утром.

— Идем, сыночек? — Эльза встала со стула. — Я так устала. С ног валюсь.

— Поезжай, мама, — у Сергея не было ни сил, ни желания возмутиться эгоизмом Эльзы. — Я здесь останусь.

— Ну, и чего ты высидишь? — удивленно округлила глаза жена Истомина-старшего. — Впрочем, как хочешь. Ты молод и для тебя бессонная ночь — ничто. Вызови мне такси.

— Хорошо, — вздохнул сын, доставая телефон.

— Я обожду машину на улице, — решила Эльза. — У меня голова кружится от больничных запахов.

— Хорошо, — повторил Сергей, набирая номер быстрого вызова такси.

— Что, так и будешь всю ночь в коридоре сидеть? — рядом на стул опустился врач, сообщивший несколько минут назад о состоянии Сергея Васильевича.

— Так и буду, — кинул Истомин-младший.

— Пойдем в ординаторскую, — предложил врач. — Там топчанчик есть. Хоть подремлешь.

— Я здесь останусь, — покачал головой Сергей. — Рядом с папой.

— Ну, сиди, — врач поднялся со стула. — А я, пожалуй, вздремну. Неизвестно кого еще привезут сегодня.