Антайр провел Саймона под мостом, спустился на нижние улицы, что почти полностью скрывались от глаз простых горожан. Здесь пахло плесенью и речными водорослями, на каменной кладке гроздьями висели старые ракушки, на земле валялись рыбьи кости и чешуя. Тайный город был выстроен у подножия холма под отвесным обрывом. Над ним возвышался Квэллбург, а рядом протекала мелководная речка. Весенние паводки, наверняка, затапливали Тайный город, но жители все равно возвращались сюда, несмотря ни на что.

Лучник прошелся по выщербленным ступеням и оказался в узком переулке. Здесь тускло светились редкие жёлтые фонари, угрожающе нависали сверху стены домов. Люди сновали между темными проходами, один путешественник даже застрял из-за широких вычурных наплечников на броне, и теперь громко матерился на всех вокруг, пока друзья с хохотом пытались пропихнуть неудачника вперёд. Местные старались не болтать и не смотреть «гостям» из Квэллбурга в глаза. Они напоминали блеклые тени, серые и предрассветные. За шумными яркими путниками их почти не было видно. Но Антайр, поспрашивав дорогу, устремился именно к такому серому незнакомцу, что сидел на земле, скрестив ноги. Перед ним лежал на коврике мешочек с монетами, а рядом стоял крепкий ящик, об который каждый желающий мог стукнуть от души стакан с игральными костями.

– Сыграем? – рыбак заговорщицки подмигнул местному шулеру.

Тот указал рукой на свободное место. Антайр тут же плюхнулся и положил монету в мешочек. Вокруг крутилось несколько зевак, а парень, рисуясь, картинно взболтал кости и с громким стуком опустил стакан. Замызганные кубики перекатились и замерли. «Три» и «два» показывали точки на них. Игрок ухмыльнулся. Он размял пальцы, хрустнул суставами и небрежно выкинул четверку и шестерку. Лучник скривился, а Саймон с интересом придвинулся ближе. Он вновь видел вьющиеся над человеком цифры и целые реплики, выстроенные в дерево вероятного выбора. Они содержали в себе стандартные ответы и подколы, которые игрок использовал на протяжении партии. А вот цифры оказались куда любопытней. Саймон без труда распознал в них какой-то алгоритм, но расшифровать его сходу не сумел. Антайр тем временем проигрывал третью монету и злился все сильней.

– Давай бл! – заорал он, с яростью опустив стакан на ящик, чуть его не расколошматив.

Скрестив пальцы, Антайр закрыл глаза и медленно поднял стакан.

– Что, съел?! – заржал игрок. – Ну, подставляй ещё! Я тебе по самые гланды насую!

Антайр распахнул глаза и с возмущением уставился на кости. Две тройки против тройки и шестерки.

– Сука! – от души выругался парень.

– Дай-ка я, – вмешался Саймон.

Лучник удивленно уступил ему место. Вокруг игроков уже скопилась приличная толпа зевак. Местные жители и путешественники толкались в узком переулке, ругались, пытались протиснуться поближе к центру или вырваться из пробки по своим делам. То и дело звучали шутки разной степени забавности и приличия. Над головами летали светлячки-феи и чьи-то портки, надутые, как воздушный шар, а так же заклинания, которыми целились в фей. Попадали в цель они далеко не всегда, и несколько человек уже с грозными воплями пытались лезть по головам к своим обидчикам. У большинства пострадавших виднелись обгорелые проплешины на голове, а у одного во все лицо красовалось зелёное пятно. И вся эта непотребная давка случилась только оттого, что парочке бездельников захотелось посмотреть, как шулер раздевает трехуровневого лучника в кости.

Саймон сел напротив игрока, скрестив ноги, положил последнюю монету в мешочек и размял пальцы. Ритуал был соблюден, игра началась.

– Правила простые. Я должен получить комбинацию точек, которая в сумме будет превышать твою комбинацию. Точки выпадают в случайном порядке, и выходит, что мой шанс на выигрыш шесть к тридцати шести. Надеяться на случайность, как Антайр, я не могу – шансов на удачный бросок только три.

Саймон внимательно посмотрел шулеру в глаза и улыбнулся. Алгоритм нельзя было разгадать или подстроить под себя. Но вот сломать… Рыбак Саймон взболтал кости в стакане, аккуратно перевернул его и, едва взглянув на выпавшую «пятерку», передал стакан противнику. Цифры над тем тянулись бесконечной лентой.

В момент броска рыбак увидел, как два числа высветились зеленым цветом. И прежде чем игрок поднял руку, Саймон громко произнес:

– Семерка. Этот ход за тобой.

– Ого, угадал! – воскликнул кто-то.

– Угу, – довольно кивнул Саймон, не отрывая взгляда от игрока. – А хочешь, угадаю еще?

– Даю бронзовый ножик, если скажешь, какие числа выпадут, – подключился другой спорщик.

– Кому твой хлам нужен? Ставлю пять монет!

– А я деревянный медальон с рунами…

– Пятнадцать монет против вас всех!

– Что, каждому?!

Саймон довольно улыбнулся, совершил бросок и передал ход. А когда игрок азартно стукнул стаканом об ящик, быстро произнес:

– Шесть и четыре. Я проиграл.

– Неудачник, – издевательски фыркнул шулер. – Не расстраивайся, сегодня просто не твой день!

– Это точно, – согласился Саймон, собирая со спорщиков ставки.

Играть дальше не было смысла. По толпе вдруг прошло какое-то волнение, кто-то возмущенно завопил «воры!». Зеваки стали оборачиваться, хвататься за карманы. Несколько человек вместо того, чтобы проверить кошелек, зачем-то полезли смотреть парящие перед ними пергаменты. Наконец, один раздраженный путник схватил другого с требованием вывернуть инвентарь. А затем в воздухе всплыла пульсирующая надпись: «Стража обеспокоена».

Антайр с трудом пробился к Саймону и потянул его за руку:

– Валим!

Саймон вскочил на ноги. Вооруженные стражники ворвались в толпу, раздавая удары без разбора. Горожане с воплями брызнули в стороны, кто-то попытался дать отпор, но не рассчитал силы. Один из солдат отлетел назад, сметенный силовой волной. Надпись над головами окрасилась в тревожный красный цвет, стражники бросились в атаку.

– Стой, гад! – закричал кто-то.

Антайр, ловко лавируя в толпе, вырвался из узкого переулка и бросился бежать. Саймон не отставал. Темные дома были похожи, как один, различались только двери. Они быстро мелькали и пропадали позади. Саймон успевал заметить узоры-метки на них, каждая мгновенно откладывалась в памяти. Лучник, похоже, не знал дороги, но с азартом прыгал через ограды и ящики.