Он замолчал. Молчал и я. В купе, кроме нас, никого не было. Две полки-нижняя и верхняя-пока были не заняты. Хотя неопределенное смутное чувство подсказывало мне, что нужно молчать, я заговорил.

– Какого мнения вы о той книге, которую только что читали?
– спросил я.

– Эта книга вряд ли нуждается в моей оценке, - ответил он.

– Почему же, - возразил я, - каждая книга, так или иначе, оценивается читателем.

– Но ведь это необычная книга... Книга без имени автора.... Известно только, что он не человек и родился не на Земле.

– Разве это так уж важно?

– А вы думаете! Языком этой книги разговаривает другая действительность, другой, чуждый вам мир,

Слово "вам" он выделил интонацией, подчеркнул его смысл, словно между ним и мною зияла пропасть.

– А вам, - сразу спросил я, - вам не чуждый?

Он будто бы не заметил моего вопроса, а продолжал развивать свою мысль.

– Мир далекий, странный, хотя чем-то похожий на тот, в котором мы сейчас с вами находимся. Подчеркиваю, мир. Значит, оценивать нужно этот мир, а не стиль, то есть слова. Да и к тому же перевод довольно неточный. Переводила машина.

– Вы недовольны работой машины?
– спросил я не без иронии в голосе.

– Недоволен.

– А кто вам дал право так категорически и безапелляционно судить? спросил я с чрезмерной резкостью.

– Кто мне дал право?
– ответил он спокойно.- Не будем говорить о правах. Смешно. Надеюсь, машина не обидится на критику. Не передан дух языка, а значит, дух мышления, неповторимый голос иной действительности.

– А откуда вам это известно?

– Известно, - ответил он тихо, но твердо.

– Вы специалист? Кибернетик? Лингвист?

– Это неважно, - сказал он уклончиво.-Я же не спрашиваю вас, кто вы.

– Мне нечего скрывать, кто я. Я геолог, возвращающийся из экспедиции. Да это и без того видно по моему ватнику.

– Вполне допускаю, что вы геолог, и доверяю вашему ватнику. А вы допустите, что я учитель, преподаватель химии или математики.

– А почему бы мне в это не поверить, - сказал я.
– Только вот разговариваете вы как-то странно, уклончиво.

Он промолчал.

– Меня, не интересует, кто вы. Вы пассажир. И этого с меня довольно. Меня интересовало ваше мнение о книге...

– О переводе?

– О переводе пусть судят специалисты. Да и они знают не так уж много. До смысла и содержания текста кибернетическая машина добралась чисто логическим путем. Консультироваться, насколько я себе представляю, было не с кем.

– Не с кем?
– перебил он меня.
– А с тем, кто эту книгу доставил на Землю... О нем вы забыли?

– Но он же неизвестен. Его не нашли.

– Плохо искали, потому и не нашли.

Я не вполне уверен, что он произнес именно эти слова. Возможно, они возникли в моем воображении.

– Вы думаете, что книгу эту кто-то доставил?

– Не сама же она прилетела, преодолев пространство и время. Изрядное притом пространство...

На этом и кончился наш разговор. Он оборвался вдруг, сразу, внезапно. Я смотрел на соседа и думал. Вот, думал я, человек, в котором произошла заметная и необратимая перемена. Еще год или два назад он был обычным школьным учителем, привязанным корнями к своему столетию. Но найденная мною книга вырвала его из его времени, выхватила, подняла над обыденной жизнью и приобщила к иной действительности и к иному опыту. Потому мне и показалась странной его манера говорить. Пребывая лето в тайге, я отстал от убежавшей вперед современности не на четыре месяца, а больше чем на век.

Сосед улегся на своей полке и вскоре уснул. Я тоже лег и тоже постарался уснуть. Когда я проснулся, в вагоне было уже светло. Сосед исчез. Полка испугала меня своей внезапной и абсолютной пустотой. Ощущение чего-то значительного, выходящего за пределы обыденного заставило тревожно биться сердце. Кто же был он, этот случайный спутник? И почему он так загадочно отвечал на мои вопросы, как бы намекая на особые обстоятельства, известные только ему одному?

Еще вчера я мог получить ответ на все эти вопросы. Но сейчас я мог спрашивать только самого себя.

Я протянул руку и включил репродуктор. Мужской мечтательный голос запел:

На Звезду, на Звезду

Улетел он, скиталец Ларвеф,

А в далекой Дильнее, милой Дильнее...

ТУАФ ЗНАКОМИТСЯ С ЭРОЕЙ, А ВЕЯД С ИНЖЕНЕРОМ TEEM

В этот день Веяд познакомил Туафа с Эроей. Пусть его спутник убедится, что эта Эроя не настоящая Эроя, а только искусное отражение той, что осталась в другой части Галактики. Может, Веяд это сделал, чтобы взглянуть на то, что называло себя Эроей, чужими глазами, увидеть со стороны, узнать что-то новое об этом странном существе.