Я услышал, как в очередной раз скрипнули дверные петли — успел заметить в дверном проёме широкую мужскую спину.

Белецкая обернулась.

— Отведи пекаря…

Прервалась на полуслове.

Потому что своего молчаливого спутника в магазине не обнаружила.

Бочонок с мёдом стоял, где и прежде. Только сейчас я рассмотрел на нём тот самый знак, которым помечали свою продукцию Полушины родичи. А вот мужчину рядом с бочонком я не увидел.

Не нашла своего спутника и Белецкая. Призрака мастера Потуса, что занял его место, Мамаша Нора тоже не разглядела. Она продолжала указывать на меня пальцем, шарила взглядом по магазину.

Пыталась сообразить, куда подевался бородатый?

— Не поняла! — сказала она.

Женщины из очереди загалдели, замахали руками — наперебой услужливо подсказывали Мамаше Норе, что её спутник ушёл. С их слов, он внезапно побледнел, затрясся. Потом сорвался с места и выбежал на улицу. Почему он так поступил — объяснить не смогли.

Белецкая попыталась взглядом пригвоздить меня к месту. Я поднял руки: намекнул, что уходить не собираюсь. Мамаша рванула к выходу, едва не снесла дверь.

«Что ты с ним сделал, мэтр?»

«Выбор способа воздействия был очевиден, юноша, — заявил профессор. — Бросил в него заклинание «ужас» седьмого уровня. «Воздушной стеной» скорректировал направление его движения. Стандартный набор плетений для ловли опасных, но ценных хищников. Жаль только, что при ловле нечисти и нежити он бесполезен. Но для них есть другие разработки — из области некромантии».

«А этот твой «ужас» из какой области?» — спросил я.

«Из ментального направления. Простенькое, но эффективное плетение. В моё время студенты менталисты изучали его на третьем курсе — мне приходилось читать лекции и по этому предмету: два семестра замещал пострадавшего во время лабораторных испытаний преподавателя. «Ужас», при воздействии на психику людей — безотказное заклинание. Причём, каждый второй раз производит на цель дополнительный эффект».

«Что за эффект?»

«Разве вы не чувствуете запах, юноша? — спросил профессор. — Сейчас у нас получился тот самый второй раз. Одним плетением добиться сразу нескольких эффектов — отличный результат. Такие плетения очень ценились среди магов моего поколения. Их применение считалось особенным шиком: минимальные затраты при достижении двойного результата — мечта! Я же говорю: великолепное заклинание».

«Что за второй эффект?»

«Тот, что обычно производит магическая конструкция «слабый живот». Это…»

Я принюхался — и тут же об этом пожалел.

«Не надо подробностей!»

Скривился.

— Он что, обосрался? — спросил я вслух.

«Работу заклинания можно описать и такими словами», — ответил мэтр Рогов.

Меня услышал не только он.

Покупавшие хлеб горожанки стали шумно втягивать через нос воздух, как те ищейки. И тоже кривили губы. Женщины в очереди зашептались и словно забыли, зачем явились в магазин. То и дело слышал, как упоминали моё новое имя, Белецкую, отвратительный запах… Лошка тоже не стояла без дела — не работала, но принимала активное участие в обсуждении произошедшего.

Но все замолчали, когда вернулась Мамаша Нора.

Я невольно затаил дыхание: дверные петли не просто застонали — взмолились о том, чтобы я их, наконец, смазал. С улицы донеслось фырканье замершей около пекарни лошади, послышались голоса ребятни. Госпожа Белецкая ворвалась в помещение, подобно рассерженному носорогу. Остановилась в трёх шагах от порога, сжала кулаки. Взглядом из-под бровей обвела зал — разглядывала лица.

— Ты! — сказала она.

Указала пальцем на Лошку.

Продавщица вздрогнула, издала тихое «ох», вцепилась руками в прилавок. Мне показалось, что она едва не свалилась без чувств. Но Лошка устояла на ногах; и даже растянула на лице улыбку.

— Присмотри за моим мёдом, — велела Мамаша Нора. — Пришлю за ним кого-то из своих мальчиков. Попозже. Сегодня.

Лошка вновь изобразила болванчика.

— Хорошо, — пролепетала она.

— Ты!

Белецкая указала на меня.

Мне почудилось, что из её груди вырывались то ли хрипы, то ли рычание. Невольно вспомнил о бродивших за городской стеной по ночам покойниках. При виде меня те издавали похожие звуки.

В голове промелькнуло забавное видение.

«Не надо, мэтр! — поспешил сказать я. — Не обращай внимание. Это просто мои фантазии. Ещё не хватало мне объяснять стражникам, зачем посадил женщину на цепь и как сумел затолкать её в ту будку около дома. Хотя, согласись, профессор: идея у меня возникла интересная».

«Что ты собрался объяснять страже, парень? — переспросил призрак. — О чём это, етить вас, ты там со своим умником шепчешься?»

Он маячил за спиной у Белецкой, от чего её пышная шевелюра приобрела голубоватый оттенок.

«Ничего, старикан. Забей. Говорю же: так, пофантазировал слегка».

— Ты! — повторила Мамаша Нора.

Потрясла указательным пальцем.

— С тобой, милок, мы ещё поговорим, — заявила она. — Можешь не сомневаться. Совсем скоро. В более подходящем для задушевной беседы месте. Объясню тебе, как нужно со мной разговаривать. И как следует реагировать на мои предложения. Совсем, я смотрю, распоясалась в нашем городе молодёжь! Возомнили себя… неприкасаемыми. Но для меня нет неприкасаемых, милок. И я хорошо умею воспитывать. Жди!