Шрифт:
– О! Здесь не стоит беспокоиться. Ваш счет существенно увеличится, когда этот материал попадет в Лэнгли.
– Сейчас меня больше всего волнует, когда я сам туда попаду.
– Мы прорабатываем все реальные возможности.
Дело существенно облегчила бы зарубежная командировка, хотя бы в Венгрию или ГДР.
Толмачев угрюмо покачал головой.
– С тех пор, как я занял эту должность, ни о каких выездах за рубеж не может быть и речи.
– Мы сделаем все возможное, - еще раз повторил Крейт.
– И поверьте, мы видим в вас цен нейший источник. Ваши заслуги будут вознаграждены должным образом. Мы не забудем того, что вы сделали сегодня.
Толмачев внимательно посмотрел на собеседника.
Лицо Крейта было серьезно, даже несколько торжественно. И все же, все же... Толмачеву вдруг показалось, что в глубине серых глаз агента мелькнула усмешка - такая же холодная и злобная, как сами эти глаза.
"Шутишь, сволочь!
– подумал Толмачев.
– Боже, как же я устал"...
...Пройдет четыре месяца, и слушая, как Председатель Военной Коллегии Верховного Суда СССР монотонным голосом зачитывает ему расстрельный приговор, Толмачев вспомнит эту усмешку в серых глазах...
...В вестибюле Алферов критически посмотрел на себя в зеркало. Он был, как обычно, в штатском, дорогой костюм ладно сидел на его поджарой спортивной фигуре. Генерал пригладил коротко стриженные волосы, самодовольно улыбнулся.
"Надо же! Холодная усмешка в злобных серых глазах. Бедняга явно работал штампами в духе Флемминга".
Улыбка погасла. Штамп-то штамп, но кто же ему рассказал про операцию "Крейт"? Операцию, так блестяще разработанную начальником одного из отделов 2-го Главного управления КГБ Гущиным и в которой первую скрипку сыграл двойной агент Крейт - ныне глава антитеррористического Центра генерал-майор ФСБ Вячеслав Алферов. Немного теперь осталось в живых людей, которые знали Алферова как Крейта - с 1988 года стремительно сокращалось их число. И первым в этом ряду был персонаж из злополучного романа "Слуги Ареса" - Толмачев, а в действительности - Толкачев, занимавший должность начальника отдела средств противодействия иностранным техническим разведкам Министерства радиопромышленности СССР - головного министерства по противоракетной обороне...
– ...Мне наплевать, кто конкретно пришил этого писаку. Меня не интересует, что покойник мог знать на самом деле. Но крайне необходимо выяснить, где источник утечки, а главное - кто и почему заказал это убийство. Есть все основания полагать, что существует человек, который отлично понимает, о чем на самом деле идет речь в этой проклятой книжке. И этот человек явно не относится к кругу наших единомышленников. Вы согласны, что это обстоятельство представляет угрозу всему делу? Смертельную угрозу!
– Это слишком сильно сказано.
– Гущин внимательно посмотрел на просвет тонированные стекла очков в золотой оправе и тщательно протер их тонкой замшей.
– В конце концов большинство данных уже устарело, да и по фабуле все это больше напоминает легковесный фантастический роман. Таких сейчас сотни издают. Никто не обратит внимания. Это даже не газетная статья.
– Я поражаюсь вашей беспечности!
– Хозяин кабинета поднялся из-за стола.
– Как вы не понимаете - это же полнейшая демаскировка! Достаточно сопоставить два-три факта - и вывод напрашивается сам собой. У нас из рук вырывают всех "кротов" в правительстве, на которых мы можем давить только благодаря последствиям операции "Крейт". И это происходит именно тогда, когда Алферов получил наконец Центр и готов приступить к формированию ударных подразделений. Эти совпадения вас не смущают?
– А как с подразделениями спецназа?
– Казалось, Гущин пропустил вопрос мимо ушей.
– Мы подготовили директиву о подчинении спецназа Центру.
– Хозяин кабинета подошел к окну, луч солнца лег на широкий погон с тремя генеральскими звездами.
– Об оперативном подчинении в случае возникновения... определенных ситуаций. Я думаю, эта директива будет утверждена без проблем.
– Следствие по этому убийству ведет полковник Елизаров из МУРа, мой старинный знакомый, - вернулся к проблеме Гущин.
– В принципе он способен раскрутить дело, но помощь, конечно, потребуется.
– Что за человек?
– Достойный офицер. Служака.
– Я не об этом. Если он выйдет на заказчика, то ему может стать известно слишком многое...
– Я думал об этом. В целом Елизаров разделяет наши идеи и со временем мог бы войти в команду.
– Со временем... Боюсь, времени мало. Вы можете контролировать ход расследования?
– Да. Я располагаю подходящим источником.
– Держите меня в курсе.
– Позволю себе спросить, Алферов получил такую же инструкцию?
– Позволю себе воздержаться от ответа.
– На вашем месте я бы не сталкивал нас лбами - как-никак играем в одной команде...
– Слава Богу, вы не на моем месте. У вас было...
место. До девяносто первого. П...и, батенька! Беспечны очень-с. С вашим-то опытом просто поразительно! Прошу запомнить, генерал, если сейчас время упустим, то все в рядок усядемся... на нары. Романчик писать. Примерно вот с таким названием.
Генерал-полковник достал из ящика стола толстенький томик в зеленом с золотом переплете и положил перед Гущиным. Тот взглянул - это был Бальзак, "Утраченные иллюзии".