Гилай поджал губы, явно сдерживая в себе ответ. Ганвол, что стоял в шаге за его правым плечом, побелел. Однако я ещё не закончил:

— Но вот глава Шандри не считал никого из вас предателем. Он сказал, что вы сделали свой выбор, и принял его. Глава Шандри Предводитель. Если бы он хотел, то догнал бы вас ещё до города Тысячи Этажей, и вернул обратно.

Если Гилай и хотел возразить, то не стал. А Ирая, которая слышала тот разговор и знала истинную причину по которой Шандри не помчался в погоню, стояла, закусив губу. И слушала меня.

— А ещё, он отослал вообще всех учеников Академии вслед за вами, оставив Академию вообще без защиты.

Ганвол заполошно обернулся, словно только сейчас поняв, сколько учеников стоит здесь, на краю Массива Пути.

А я же слегка соврал:

— Поэтому я лишь должен вернуться обратно в Академию со всеми вами, вылечившими раны, ставшими сильней и способными защитить и Академию, и Орден. И пусть глава Шандри сам назначает тебе наказание.

Гилай молчал несколько вдохов, а затем упрямо мотнул головой:

— В твоих словах мне чудится ложь, — я про себя вздохнул. Он что, из тех, что чует правду? Вот же талантов досталось одному из наследников Биот. — Я вижу, ты всё же надел белые одеяния ранга, которым тебя за какие-то заслуги наградили. Но почему на них нет отворотов Академии?

Я чуть приподнял руки, оглядывая широкие и белоснежные рукава. Почему, почему. Да потому что Ликий был управителем границ. Я нашёл халат с зелёными отворотами и вот этот, совершенно белый, словно я из отделения дознания, только чёрного орнамента не хватает. Но не ходить же мне управителем границ? И я честно ответил неправду:

— Потому что ранг мне глава Шандри присваивал на бегу, буквально в споре о том, что делать дальше. Потому что моё место глава видел не только в Академии, если ты помнишь, что значит белый цвет на отворотах. Но ты можешь спросить старшего Точтала, кто старший в нашем отряде. Или спросить Орию из отделения хранителей, готова ли она выполнить мой приказ.

— Готова, управитель Римило. Любой.

Парни Гилая вздрогнули и оглянулись, впервые заметив за собой Орию. Орию, которая смотрела на них исподлобья. И с вгоняющей в дрожь улыбкой. Не знаю даже, не кольнуло ли парней в спину Прозрение в этот миг. Меня бы кольнуло, будь я на месте Гилая. Но то я, а тот же Митай и вовсе ухмыляясь, с издёвкой спросил:

— Как быстро ты выросла из ночной ублажательницы в охранителя. Сколько ты уже отсосала или одно другому...

Я рявкнул, в ярости выплёскивая из себя духовную силу, пронизанную нитями стихии:

— Довольно! Ты распускаешь язык на одного из орденцев и я не намерен этого терпеть.

Митай рухнул на полированный камень города Древних, словно на него упала плита. Если он и пытался сопротивляться, выпустив Духовную Защиту, то я этого даже не замечал.

Удовлетворившись его видом и молчанием, я поднял взгляд и наткнулся на взгляд Ории. Белой, тяжело дышащей, из уголка рта которой текла тонкая струйка крови от прокушенной губы.

Она тихо выдохнула:

— Справедливости.

Я сглотнул, не понимая её:

— Что?

— Справедливости, старший. Недавно за меньшее Хахпет был наказан. Чем я хуже Риолы? Чем я хуже Ираи? Он оскорбляет меня второй раз. Или ученики Академии выше простых стражников?

Я молчал вдох, глядя только на Орию, которая уж точно не была простым стражником, а затем кивнул:

— За оскорбление сестры по Ордену Митай приговаривается к наказанию, — и жёстко предупредил Орию, растянувшую окровавленные губы в улыбке. — Рука.

Два вдоха над всеми висела тишина, а затем несколько голосов слились в один непонимающий выдох:

— Что?

Но возле Ории уже вспыхнули земные обращения, она сама словно размазалась в воздухе, огибая замерших перед ней парней Гилая. Мгновение и она уже стоит рядом со мной, медленно опуская меч.

А позади заходится в крике Митай. Митай, лишившийся руки по локоть.

Я втягиваю в себя духовную силу, освобождая Митая от её оков и давления.

А над всем этим гремит хохот Хахпета:

— Аха-ха-ха! Аха-ха-ха! Пожалуй, и я удовлетворён такой справедливостью. Даже рука перестала вдруг ныть. Старший Римило, а его вы тоже лишите помощи лекаря?

Я покосился в его сторону:

— Тебя же не лишили? Или ты думаешь, я не знаю, что старшие ученики помогали тебе?

— Но не Кария, да?

Я согласился:

— Но не Кария. Она и без того занята по ночам.

— Аха-ха-ха! — справившись с собой, Хахпет кивнул. — Справедливо. Тем более что у этого придурка, наверное, и Костянки в запасе нет. Эй, Митай! Руку-то подбери!