Этаж оказался огромен. Свод был в несколько раз выше, чем у любого другого уровня города, даже этажа Павильона Алхимии: он терялся в лёгкой дымке. В трёх сотнях шагов над нами.

Павильон Здоровья Кавиот был окружён садом. Этот павильон не стал исключением.

Мы появились в необычной круглой и огромной формации Перехода, которая словно находилась на холме, чуть выше остальной поверхности этажа. И это позволяло видеть весь сад, который лежал ниже нас, прослеживать все извивы его дорожек, которые вели к самому Павильону.

Ступенчатой пирамиде из голубого полированного камня, на каждой из ступеней которой росла зелень и возвышались ажурные беседки.

Не понимай я, что между нами несколько тысяч шагов, то я бы принял его за безделушку, за творение мастера артефактора, который выставил свою поделку на всеобщее обозрение в лавке и придвинул Светоч поближе, чтобы грани блестели сильней.

Правда, ни в одной лавке я ещё не видел, чтобы для красоты добавляли реку.

Она начиналась в овальном озере у подножия Павильона и текла через половину этажа к голубому простору неба.

И если раньше на паре уровней мы встречали огромные окна, круглые, квадратные, которые позволяли выглянуть за пределы города Тысячи Этажей, то здесь окна не было.

Я точно знал, что не было, потому как об этом говорили и Шандри, и Ксилим. Ничто не отгораживало этаж Павильона Здоровья от неба. Шандри говорил, что на его глазах облака вползали сюда туманом, заполняя собой весь этаж.

И, возможно, это говорило о том, что любой Предводитель Воинов имел возможность попасть сюда напрямую, на мече, избежав многих дней подъёма и блужданий по лабиринту переходов.

Если, конечно, Древние не позаботились о том, чтобы защититься от подобных наглецов.

Предводитель Воинов. Разве это была величина для них? Так, чуть подросший ребёнок, что забросил свои игры в снегу и получил в руки игрушку — летающий меч.

Обернувшись, я с улыбкой скомандовал:

— Спускаемся.

Правда, улыбка исчезла с моих губ уже спустя миг и я зло процедил:

— Напоминаю, что ваши руки должны быть пусты. Всё оружие должно быть в кисетах.

Гилай в гневе раздул ноздри, но мечи убрал. Вдох мы боролись взглядами, затем я хмыкнул и отвернулся, первым шагнув за пределы формации, на дорогу чуть шершавого камня, что спускалась к саду.

Нам не нужны были извивы узких прогулочных дорожек, мы придерживались широкой и ровной дороги, которая вела к пирамиде Павильона.

Сам сад оказался наполнен жизнью. Деревья цвели и плодоносили, удивляя этим моих спутников. Со всех сторон раздавалось пение птиц, тут и там мелькали мелкие животные, при виде нас удивлённо застывавшие и позволявшие себя оценить. С трудом, правда. Просто потому, что я, к примеру, очень плохо помнил раскраску зверей этапа Закалки. А они явно были именно ими.

Во всяком случае, зверей с белыми, синими или красными полосами на боках здесь не встречалось. Были с чёрными, довольно бледными, но это явно не след древней родословной или Возвышения. Не более чем природная окраска.

Сто шагов. Именно столько отделяло нас, стоящих сейчас у подножия Павильона и ворота в него. Сто ступеней, ведущих вверх.

И пятьдесят фигур тигров выполненных так искусно, что они казались живыми, лишь ради прихоти застывшими в неподвижности. Каменной.

Гилай с подозрением спросил:

— Големы?

Ирая шепнула в ответ:

— Всё может быть. После того как мы сражались со стальными пауками, я бы не удивилась.

— Но выглядят они не так опасно, как големы у Павильона Техник в Академии.

Ответил ему Виомат:

— Ну ты сравнил. Там были Скорпионьи Шипастые Мады, а здесь Звери этапа Закалки. Но это ведь творения Древних. Не смотри на внешнее. Может быть, каждый из этих големов может убить Предводителя Воинов? Или даже Властелина Духа.

Точтал спросил:

— Значит, и ты считаешь, что это големы?

Виомат пожал плечами и честно признался:

— Я тоже могу лишь догадываться. С появляющимися где-угодно големами, к чему бы Древним добавлять ещё големов в виде статуй? Так что, может, это просто камень. Никчёмный. Но ковыряться в них, чтобы это проверить, я не буду.

Виликор с угрозой добавила к его словам:

— Никто не будет ковыряться, иначе остальные смогут лишь посочувствовать такому умнику.

Точтал отмахнулся:

— Успокойся. Дураков среди нас нет.