Нам принесли заказ. Кивком головы поблагодарил официантку, и та очень быстро оставила нас наедине. Я не смог сдержать смех, от истории про мел, а Богдана мелодично захохотала мне в унисон.

— А подруги? Неужели никто не мог принести мел?

Оперевшись на стол локтями, придвинулся ближе, сократив расстояние между нами.

Дана ответила не сразу. С видом глубокой задумчивости разглядывала мороженное, а потом немного скривившись отодвинула его от себя.

— Когда подобных хотелок становится слишком много, — наконец заговорила она. — Люди отдаляются. Я не виню никого.

Она придвинула к себе высокий бокал с коктейлем. Задумчиво размешала трубочкой зеленоватый напиток и продолжила с вымученной улыбкой:

— Наши интересы с подругами, давно разошлись. Девчонки хотят веселиться, а я со своей одышкой люблю веселиться на диване.

— Неплохой выбор, — ободряюще кивнул, а внутри неприятно царапнула ее ложь. Подруг у Даны не было, они остались там, в ее прошлой жизни и она не спешила говорить мне правду. Все еще не доверяла. — Когда появится малыш, будет не до сна, лучше отоспаться впрок. Или у тебя есть тот, кто будет помогать с ребенком? — вновь задал провокационный вопрос, стараясь делать это ненавязчиво.

Богдана немного болезненно поморщилась и опустила глаза. Движения пальцев стали заметно хаотичными. Она то помешивала коктейль трубочкой, то сминала ее верхний край, словно не зная чем занять руки.

— Есть, — лживый ответ я распознал сразу.

Мне не нужно было знать о Богдане ничего сверхъестественного, чтобы заметить ложь, которая далась ей с трудом.

— Родители? Братья или сестры?

— Нет, соседка.

— А отец? — вперил напряженный взгляд в ее лицо, в попытке не упустить ни одной детали.

Богдана напряглась. Оставила в покое трубочку, уже чуть ли не связанную в узел и прекратила пить. Ей не нравилось то, куда свернул наш разговор. Она явно хотела закончить.

— Что отец? — сухо переспросила девушка.

— Кто он? Он знает? — я и без ее исповеди знал, что Давид не в курсе, но решил послушать очередную ложь.

— К чему этот допрос? Боишься, что кто-то придет и отнимет у тебя права быть супергероем? — она горестно усмехнулась.

— Дана… я не…

— Что? — вспылила, попыталась встать, но я накрыл ее ладонь своей, без слов прося остаться. — Ты врываешься в мою жизнь, заботишься обо мне, — слова давались ей с трудом. — Оплачиваешь клинику, делаешь подарки. Ты надеешься меня купить?

— Нет же… — было начал я, но она вскинула руку, заставив замолчать.

— Тогда зачем это все? Какое тебе дело до того, кто подарил мне самое дорогое на всем этом свете?

— Мне просто интересна твоя жизнь. Это способ наладить отношения, узнать друг друга. Я могу рассказать о себе?! Если тебе интересно.

— Отлично! — язвительно воскликнула она, выдернув руку из моего захвата. — Хочу знать твою фамилию, Герман Абрамович. Возраст? Где твоя жена? Есть ли дети? И почему так навязчиво оплетаешь меня заботой?

Богдана скрестила руки на груди. Выражение лица стало таким, словно и не надеялась на ответы.

— Мне тридцать четыре, я никогда не был женат и у меня нет детей, — старательно обошел нашу чертовски известную фамилию. — Мне нравится заботиться о тебе… — сделал короткую паузу, заглянув в карие глаза девушки. — И ты мне очень нравишься.

Удивительно, но это признание далось мне легко, несмотря на недоверительный взгляд, сосредоточенный на моем лице. Знал, что это только начало. Что впереди меня ждало еще много разных признаний, но начало было положено. Я сказал то, что хотел сказать… Уже очень давно.

Богдана потупила взгляд, недолго рассматривала свои пальцы, а потом тихо прошептала:

— Отвези меня домой…

Прошло два дня с тех пор, как Герман привез меня домой, а следом доставили сделанные нами покупки. Грузчики подняли все в квартиру, вручив инструкцию по сборке кроватки. Одним делом было меньше, ведь модульная коляска отличалась простотой. Разные блоки легко менялись и не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы разобраться с коляской.

Другое дело кроватка, от сборки которой я отказалась, упрямо показав всем, что моей самостоятельности должно хватить для такого нехитрого дела.

Злая на Германа, отправила того восвояси, даже не выслушав очередные наставления и советы. А после просто не брала трубку, лишь единожды ответив на чертовски милое сообщение с пожеланием нам с сыном спокойной ночи. Написав короткое — «и тебе».

В попытке вновь доказать свою независимость, я намеренно отдалялась от Германа.

Только теперь я битый час стояла над разложенными на полу деталями. Прочтение инструкции не дало результата. Головой весь процесс я понимала, но с руками были у меня явные проблемы. Тем более что поднимать всевозможные деревяшки, мне с моим животом было проблематично. Я их то прислоняла к стене, то подносила к каркасу, то выбившись из сил, опускала на пол. Процесс сборки очень быстро зашел в тупик. Я абсолютно не понимала, какие болтики стоило прикручивать первыми, а какие оставлять на потом.