Но не успела я произнести и слова, меня снова поглотила темнота. Обволакивающая. Исцеляющая разум. Дарящая спокойствие и умиротворение.

В следующий раз моё пробуждение происходило более мягко и безболезненно.

В помещение была тишина. Полностью отсутствовали признаки нахождения, помимо меня, ещё кого-то. Но моё подсознание всё же сумело уцепиться за одну очень важную деталь. Запах. Аромат парфюма, который мог принадлежать только одному единственному человеку.

— Ты? — распахнув глаза, посмотрела на сидящего у моей кровати друга.

— Я! Привет, спящая красавица. Как себя чувствуешь? — бодро, в своей привычной, беззаботной манере спросил он.

— Пока не знаю, — поморщилась, пытаясь подняться.

— Лежи, — остановил он меня, сжав моё плечо. — Тебе пока рано.

Его волосы были влажными, словно после душа, но он всё же выглядел уставшим.

И я догадывалась почему.

Скорее всего, беспокоясь обо мне, он просидел здесь очень долгое время. Да и перелёт из штатов был не близок.

— Меня оперировал Ворошилов, — сказала ему, словно он этого не знал.

Вот дурёха! Ведь это он сам все устроил.

— Спасибо тебе, Сладенький. Ты меня удивил.

Хотелось с ним поговорить. Расспросить о многом, но сил было очень мало.

— Не разговаривай. Всё потом, отдыхай пока. Позже посмотрю тебя.

— Нет, Сладких, хочу узнать всё сейчас. Стоп. Посмотришь? Ты спятил? — захлебнулась от возмущения. — Ни за что.

— Ты же знаешь, что таков порядок, — усмехнулся он. — Я ведь должен убедиться, что с тобой всё хорошо.

— Иди к чёрту, Лев. Меня осмотрит Ворошилов, а не ты, — прошипела из последних сил.

— Он уехал, — скрестив на груди свои руки, ответил он мне. — Сразу после операции.

Допустим, уехал. Но, в конце концов, у нас и другие специалисты имеются. Не один же Сладких у нас в хирургах значится. Любой другой, только не Лёвка. Как потом смотреть ему в глаза и не краснеть от стыда и смущения?

— Тогда его ассистента, — уцепилась за свои смутные воспоминания. — Второго хирурга.

Точно помнила, что Ворошилов проводил операцию не один. С ним был ещё кто-то.

— Заодно поблагодарю его…

— Начинай… — улыбаясь, закинув руки за голову, улыбнулся он мне. — Тот самый хирург сейчас находится прямо перед тобой.

Что? Получается Сладких меня ещё и оперировал. Мать твою… Хуже не придумаешь.

— Шутишь? — пискнула, прикрывая веки и надеясь, что просто ослышалась.

— Вовсе нет. Тебя оперировали мой отец и я. Пришлось попотеть, но всё прошло лучше, чем я того ожидал.

Услышанное меня ещё больше повергло в шок.

Ворошилов и Сладких — отец и сын? Вот так новости!

Очуметь!

Ну второй факт я как-нибудь переживу, вот что делать с первым? Мой друг видел то, что видеть был не должен!

— С ума сойти, Сладких, — сглотнув, произнесла на выдохе. — Ты меня оперировал?! И как прикажешь теперь с этим жить?

— Ты про то, что я видел тебя в не неприглядном свете? — усмехнулся он, явно забавляясь. — Поверь мне, ты просто супер, детка. Хотя признаться, предпочёл бы увидеть тебя обнажённой немного при других обстоятельствах, — засмеялся, запрокинув голову вверх.

— Выйди! — крикнула ему, становясь пунцовой. — Сейчас же… проваливай, чёрт тебя подери, Сладких!

Продолжая посмеиваться, он всё же поднялся со стула. И прежде, чем сделать то, о чём я просила, добавил:

— Через полчаса вернусь, и тебе придётся оголить животик и раздвинуть передо мной свои прекрасные ножки, Мединская, — подмигнув мне, шагнул к двери.

— Ни за что! — кинул ему уже в спину. — Даже не думай об этом! Придурок…

— Я тоже по тебе безумно скучал, Лика! — откликнулся он, прежде чем оставить меня одну.

Глава 36.

— Сладких — у нас настоящий герой, — рассыпалась в похвалах Элка, заканчивая мой осмотр. — Приволок Ворошилова, чтобы тебя прооперировать. У вас точно просто дружба? Такие поступки… знаешь, я уже начинаю сомневаться, — засмеялась она, убирая датчик и протягивая мне салфетку, чтобы вытереть гель с живота.

— Точно, Элка, точнее не бывает… — вздохнула я, поднимаясь с кушетки. — Ну что там?

— Да всё в норме, но, думаю, Лев захочет сам лично взглянуть. Ты же знаешь, он ведь никому не доверяет.