Наконец на ум пришёл рациональный вопрос. Бедный, он, наверное, поразился гулкой пустоте, которая сейчас царила у меня в голове.

— У магов гораздо сильнее развиты интуиция и восприятие мира. У нас больше чувств, мы способны воспринимать большее количество информации и передавать энергию разными способами. Мы также можем воздействовать на других не только физически, но и эмоционально, энергетически. Например, внушить другому страх или заставить ощутить боль без прикосновения. Так вот, язык — это информация и эмоции. Ты считываешь их, не разбирая конкретные слова. Ты понимаешь смысл, но скорее всего не сможешь повторить произносимые мною звуки. Чем сильнее маг, тем сильнее его восприятие.

— То есть я сильная магичка? — искренне удивилась я.

— Сильная и необычная. Я чувствую в тебе все элементы сразу, такого я ни разу не встречал. Среди перворождённых наиболее распространена магия Земли, Воды, Света и Воздуха. Я владею стихией Земли.

— А как же ты применял заклинание согревания? Для этого не нужен огонь?

— Нет, я применил формулу. Заклинания могут быть напитаны разной силой, но проявляются иначе. Каждый элемент индивидуален, а их смеси рождают десятки вариаций. Мы с тобой можем использовать одну и ту же формулу, но выглядеть это будет по-разному. Однако, есть и ограничения. Например, огонь из пустоты я разжечь не смогу, а огневик не сможет сдвинуть гору. Но лечить себя до определённой степени мы можем оба, просто это лечение проявится иначе. Как так вышло, что ты не владеешь своей магией? — с любопытством спросил он.

— Я родилась в мире, где о ней есть только истории и легенды. Мы ей не пользуемся, я даже не знала, что она у меня есть, — провела рукой по сильному плечу и посмотрела в глаза.

— Забавно. Ты голодная?

— Нет, может, пойдём? — предложила я.

— Как скажешь, — он поднялся сам и помог встать мне. Пока я обтиралась снегом, чувствуя себя невероятно уязвимой, он отряхнул покрывало и накинул мне его на плечи. — Это не для тепла, а для спокойствия, если устанешь от него, то я заберу.

Повинуясь его жесту и заклинанию, впереди образовалась подтаявшая дорожка. Идти босиком было не особенно приятно, и я несколько раз ойкнула, уколов ногу. Тогда Танарил сделал для меня что-то наподобие обуви из земли, песка и камней. На ощупь она была вполне удобной, по ощущениям напоминая чешки.

Я шла вслед за ним, любуясь его гармоничной фигурой.

Пожалуй, это был самый странный, непредсказуемый и удивительный день в моей жизни.

Танарил

Заходя в портал, я думал о том, что первое, что сделаю в другом мире — это найду сговорчивую красотку и отыграюсь за все месяцы вынужденного воздержания. Темница была устроена так, что у пленников, даже самых благородных, не было абсолютно никакой приватности, поэтому последние пару месяцев я просто изнывал от наплывов желания, перемежаемого приступами философского фатализма.

Когда я вышел из портала голый, без денег, вещей и артефактов, подаренных отцом, но зато едва ли не в объятия абсолютно обнажённой человечки, то рассмеялся, в очередной раз убеждаясь в том, какое великолепное у Рока чувство юмора.

Девушка была почти так же красива, как перворождённая, чего стоили одни только огромные глаза цвета стали. Тонкая и хрупкая, она ничуть не уступала самым изящным лаларам Великого Леса. Мне не понравились только тёмные короткие волосы, но привередничать в зимнем лесу было бы глупо. Девушка дрожала от холода, и я не мог понять, почему она не использует магию. Когда выяснилось, что она не знает, где мы и что делать, взял ситуацию в свои руки.

Её растерянность и наивность обратил себе на пользу, и уже спустя пятнадцать минут наслаждался телом незнакомки. Забавно — чтобы уложить её в постель, не понадобились ни деньги, ни статус, ни ухаживания. Достаточно было смутной угрозы оставить её тут одну. Наверное, подумала, что я и правда могу так поступить.

Оказалось, что девушка невинна, и это несколько подпортило мне настроение. Но близости с женщиной хотелось гораздо сильнее, чем играть в благородство. Да и за время, проведённое в тюрьме, я решил слушать в первую очередь свои желания.

Я не был тщеславен в том, чтобы стать первым, скорее в том, чтобы моей любовнице понравилось. С девственницами же вечная морока, какое удовольствие в зажатой, напряжённой, ничего не умеющей девице? Раскачивать её пришлось долго, я уже почти потерял терпение, но в какой-то момент она расслабилась, и дальше всё прошло, как мне хотелось.

Когда проявился её истинный цвет волос, стало совсем хорошо. Тёмный оттенок перестал царапать взгляд. Длина, конечно, была просто возмутительная: волосы едва доставали до лопаток, но вроде бы было заклинание роста. Если решу попридержать девочку возле себя, то поднапрягусь и вспомню.

Ушки у неё оказались не менее чувствительными, чем у перворождённой, и это по-настоящему завело. А ответными ласками я откровенно наслаждался, испытывая весь спектр удовольствия. Свою неопытность Ката компенсировала старанием, что тоже было неплохо.

Мне повезло. Мир мог оказаться гораздо менее дружелюбным, а человечки тут могли быть кряжистыми и мясистыми. Я вспоминал фигуры знакомых мне женщин этой расы и убеждался, что хоть в чём-то мне улыбнулась Удача. Виденные мною ранее человечки даже близко не могли сравниться красотой с этой. Даже отдалённо напоминать лалар Великого Леса для такой непрезентабельной расы, как люди, — колоссальный успех.