К лучшему? Действительно? Я обхватила себя за плечи с такой силой, что показалось – ногти прорвут ткань и врежутся в кожу.

Ненавижу… ненавижу!..

– С чего вообще вы взяли, что он уничтожит искателей?! Эти страхи живут только в ваших фантазиях, а вы сама – просто бесчувственное чудовище!

Держаться. Только держаться. Нельзя рассыпаться у неё на глазах, только не перед этой женщиной! Я и так наговорила слишком много, но злость рвала грудь и выворачивала рёбра.

Я стиснула край стола. Вопреки ожиданиям, Матушка Этера молчала, но я чувствовала, как тяжёлый взгляд сверлит лоб.

– Ах, о чём это я, – ухмылка обожгла губы. – У вас ведь и сердца нет, нет частицы души. И вы помогаете остальным девочкам от них избавиться. Вы видите только свою цель, и неважно, какими путями она будет достигнута.

На несколько мгновений воцарилась мёртвенная тишина, а потом – вздох.

–Ты уже всё знаешь, – Верховная понимающе улыбнулась. – Я в тебе не сомневалась, дитя. Ты всегда была такой любознательной, в тебе жизнь била ключом – это меня в тебе и привлекало. Тебе всё–таки удалось нарушить традицию и вызнать, как проходит ритуал посвящения?

– Зачем спрашиваете, если и так всё ясно?

– Ненавидишь меня, – заключила она. – Это пройдёт. Всё пройдёт, Рамона. До твоего двадцатилетия осталось совсем недолго, а там ты забудешь все мирские тревоги и искушения.

– А если я не хочу забывать?

Ох, как хотелось отколоть от каменного стола здоровенный кусок и опустить на царственно посаженную голову!

– Что это будет за жизнь?!

– Прекрасная жизнь, Рамона. Мы – Каменные жрицы, и нет такой силы, которая бы заставила нас уйти от нашего предназначения.

– Но Ледара ведь смогла!

Мой выпад не понравился Верховной, и она привычно поджала губы.

– Здесь вмешалось пророчество. Она не знала о нём, никто из искателей не знал – Верховные жрицы хорошо заботились о сохранении тайны. Но проклятые лестрийцы раззвонили о нём по всем равнинам, и с давних времён Каменные жрицы являлись желанным трофеем для этих негодяев.

– Но Зверь-из-Ущелья ничего не знал о своей матери, он даже о себе ничего не знал! Лорд Брейгар не собирался делать его своим орудием, а сам Реннейр ни за что бы не причинил искателям вреда! – при упоминании его имени внутри мучительно дёрнулось, и я подавила всхлип. – А пророчества слишком туманны, вам ли этого не знать!

Матушка Этера покачала головой – зашуршали длинные серьги с капельками иолита и меди.

– Твоё рвение защищать любимого до последнего вызывает уважение, а теперь отринь все чувства и посмотри трезвым взглядом – так ли хорошо ты его знаешь? Несколько встреч не могли открыть тебе на него глаза. Бывает, люди десятилетиями живут вместе и не знают друг о друге ровным счётом ничего.

Она говорила так убеждённо и завораживающе, что я чуть было не поверила в её правоту. Это было как туман, как морок, а потом память выцепила одну фразу, и наваждение развеялось. Я вскинула на Матушку поражённый взгляд, а та довольно изогнула губы и погладила кровавый камень, тускло сияющий в ямке меж ключиц.

– С его помощью я могу улавливать отголоски ваших эмоций, особенно яркие их всплески… Они живые, умеют думать, понимают, чувствуют… Они – частицы божественного древа, что питает горы, они выросли из крови Матери Гор и служат самой верной её последовательнице. Именно кровавый камень, зачарованный мной, подсказал Рорану, что в спальне ты не одна. Как и раньше предупреждал, что ты начала испытывать… влюблённость, тягу к мужчине.

В её словах было столько самолюбования, что меня едва не стошнило. Так вот, почему жриц обязывают носить амулеты с ним, кровавые камни нужны не только для ритуалов, но и для контроля над сестринством!

– Так вы, выходит, можете следить за всеми нами через амулеты жриц? Камни связаны между собой?

Почему я раньше не догадалась? Как хорошо, что у меня отобрали очелье вместе со всеми другими амулетами, иначе бы я не выдержала и уничтожила его голыми руками.

– О, конечно. Я обязана оберегать своих дочерей…

– Как самая настоящая мать, – процедила я. Мать-паучиха! Плела свою гнусную интригу, а я, как муха, дёргалась в её паутине. Тошно… как же тошно! И больно.

– Не думай, что я – воплощённое зло, – отрезала Верховная жёстко. – Всё, что меня волнует, это жизнь и безопасность Антрима, а также слава и величие нашей богини. Ради этого я готова переступить через всё.

– Вы делаете это, чтобы погреть свою гордыню, вы наслаждаетесь властью, разве не так?

– Власть – это тяжкая ноша, но я смирилась с тем, что далеко не все осознают и оценят мою жертву. Люди в большинстве своём неблагодарны, – она поднялась, придерживая полу тяжёлого тёмно-фиолетового платья, и стала расхаживать по приёмной. – Знаешь, зачем нужен ритуал, и почему его проводят именно по достижении двадцати лет?

Я уже ничего не хотела знать. Хотела забиться в нору и спрятаться от этого обволакивающего ядовитого голоса, не слышать, не видеть, не чувствовать. Не дождавшись моего ответа, Матушка Этера продолжила: