Известно, что груженные подводы тайно выехали из Парижа в Ла-Рошель в ночь перед арестами тамплиеров. В те времена тамплиеры владели флотом из семнадцати кораблей, стоявших в укрепленной гавани Ла-Рошели. Никто не знал, куда ушли корабли тамплиеров с архивами и сокровищами, а они ушли в порты и в природные гавани разных стран света. Мне известно, что кроме Ахалцихе, это были Индостан и Мексика.

Хранитель из Индостана посылал к нам «гонцов», ища ключи от «укрытия». Кстати, одним из таких «гонцов» был французский писатель, Александр Дюма. Он даже использовал личность одного из Хранителей, аббата Фариа, в своем романе «Граф Монте-Кристо». Настоящий аббат Фариа родился в Гоа, его отец был брамином и Хранителем. Потом он наследовал отцу. Возвращаясь к нашим делам, хочу сказать, что «укрытие» посещалось теми, кто наследовал тамплиерам. Крайне редко, только тогда, когда речь шла о том, что туда должны были быть отправлены какие-то секретные материалы или что-то изъято. Но это все происходило под покровом глубочайшей тайны. Найденный вами ключ к манускрипту, тому самому, составленному последний раз Джоном Ди, меняет ситуацию. Сейчас необходимо отправиться в Индию и отвезти в «укрытие» второй манускрипт, который представляет собой шифр и дешифратор. Для этого нужна и жемчужина, и браслет.

— Но о какой жемчужине идет речь? — осторожно спросил Ник.

— О той самой, которую носит на груди Фарханда и которую охраняют йезиды, — спокойно ответил ага.

— А разве они отдадут жемчужину?

— Не надо отдавать. Вы не беспокойтесь, с шейхом все обговорено. А вот браслет, браслет я сейчас передам одному из вас.

С этими словами шейх легко снял с руки браслет, который превратился в пластинку с причудливо обработанной одной стороной.

— Вторая часть браслета должна составить одно целое с этой, — объяснил ага, — а Хранитель знает, что делать дальше. Позвольте, я одену браслет вам на руку, — обратился он к Нику. Ник безмолвно протянул руку. — Ну, вот и все, мое служение приходит к концу. Дальше вам все объяснят в Тифлисе. Кстати, как это не покажется вам парадоксальным, между Португалией, Гоа и Грузией существует связь. В XVI веке Грузия непрестанно подвергалась разорению со стороны персидского шаха Аббаса I. Царица Кахетии, Кетеван, была захвачена им, брошена в темницу, и за отказ принять ислам подверглась жестокой казни. Ее останки были собраны португальскими отцами-миссионерами, августинцами, и затем отправлены для захоронения в Гоа, в церковь святого Августина. И это было сделано неспроста. Вы узнаете о причине позже. Тесен, тесен был мир в средние века.

С этими словами ага встал и стал провожать их к дверям. Видно было, что он очень утомлен.

Молча Ник и Аполлинарий вернулись в свой экипаж. В Ликани, возле Боржома, их уже поджидали, и не смотря на сопротивление, ночь они провели во дворце наместника, насладившись как видами чудесного парка, так и дивным дворцом.

И только к середине следующего дня экипаж подъезжал к предместьям Тифлиса.

Аполлинарию надо было явиться с докладом к своему начальству, так что его подвезли к полицейскому управлению, а Ник отправился домой.

Экипаж остановился у подъезда. Ник только собрался позвонить, как дверь распахнулась и у него на шее повисла Лили.

— Боже мой, как мы волновались! Какое счастье что вы живы и невредимы!

Ник был тронут до глубины души и смущен таким порывом. «Сколько в Лили женской непосредственности!» — подумал он, осторожно обнимая девушку. Но тут послышалось почтительное покашливание и за спиной у Лили появился Петрус с высоко поднятыми бровями. Лили застеснялась.

— Мы с Елизаветой Алексеевной будем ждать вас, — прошептала она, повернулась и побежала вверх по лестнице.

Петрус уже доставал вещи Ника из экипажа. В том числе и корзину из Арали.

Ник наскоро принял ванну, переоделся и просто чувствуя с каким нетерпением его ждут на третьем этаже, с юношеским пылом помчался наверх. Правда, по дороге его задержал Петрус, торжественно уложивший на блюдо дары Месхетии — деревенский душистый хлеб, замысловато испеченные хачапури и еще какие-то неведомые доселе Нику печения.

И вот Ник уже осторожно постучал в двери квартиры Елизаветы Алексеевна. Но и стучать не надо было. Лили прислушивалась к шагам на лестнице и сразу же распахнула дверь. Увидев ее сияющие глаза, Ник почувствовал совершенно щенячий восторг, так как если бы он был безусым гимназистом. А навстречу уже спешила Елизавета Алексеевна.

Дамы принялись усаживать Ника поудобнее. Ник обвел глазами гостиную, теперь уже по другому воспринимая все, что в ней находилось. Гармония, царившая в этой комнате, отсутствие мелких многочисленных предметов концентриовало все внимание вокруг двух наиболее притягательных центров — картины дамы на стене и огромном зеркале, в котором отражалась картина и все, находившиеся в комнате. Нику на мгновение показалось, что отражение дамы в зеркале как-будто оживает. Он тряхнул головой, чтобы отвести это наваждение. Лили, краснея и смущаясь, спросила:

— Ник, помогли вам те рисунки, которые мы с Елизаветой Алексеевной послали вам в Абастуман?

— Не только помогли, а они оказались решающим звеном в нашем расследовании. Но давай-те я расскажу вам о наших приключениях. И начнем с дороги в Абастуман.

И Ник, стараясь все-таки не утомить, а развлечь дам, стал рассказывать, делая купюры в своем рассказе. Но дамы слушали так серьезно, так во время и к месту задавали вопросы, что постепенно Ник перешел к подробному и детальному рассказу.

Когда Ник кончил свой рассказ, Елизавета Алексеевна встала, прошлась по комнате, как бы успокаиваясь. Потом она встала перед картиной так, будто спрашивала совета у дамы на портрете. Ник и Лили с удивлением следили за ней. Вдруг Елизавета Алексеевна резко повернулась.

— Я хорошо знаю обоих Михайловичей, великих князей, — тихо начала она. — Но Георгий Михайлович, рассказывая вам о связях мальтийских рыцарей с российским императорским домом, как историк и как представитель этого дома, опустил много мелких деталей, иначе он и не мог. Как мужчина и как Романов. Но во всем этом очень большую роль сыграли женщины, которые вели закулисные интриги, влюбляли в себя и бросали мужчин и тем влияли на ход истории. И самое интересное то, что многие истории вращаются вокруг Тифлиса, Грузии, Кавказа. Давайте начнем с нас. Все мы трое связаны с крестоносцами. Ну, о себе вы все знаете или не все, но многое. Теперь я расскажу вам мою историю. Вы знакомы с Сергеем Васильевичем Бычковским, правителем канцелярии тифлисского губернатора. И Сергей Васильевич, и я, и мать Зинэ и Джафара — мы все родом из Острога, который был приоратством мальтийских рыцарей. Может быть мой рассказ покажется вам перенасыщенным скупыми сведениями, но иначе понять сегодняшние события будет трудно.