– Он человек, неужели до сих пор не понятно? – развалившись в кресле, Соня озвучила то, о чем подумали все.

Все, кроме Антона.

– Но... но как? Как?! Мы же видели его, когда... Эй! – Зарецкий повернулся к хозяину квартиры. – У тебя есть брат-близнец?

Тот остервенело замотал головой.

– Как это ни прискорбно, но где-то мы ошиблись... – пожевал губы Поздняков.

– Все равно не понимаю. – Антон отошел к окну и уселся на подоконник.

– Думаю, есть только один способ узнать, где он был в момент убийства. – Волков подступился к Каркушичу и вырвал волос с его головы. Пояснил: – С помощью моего дара.

На него уставились три пары любопытных глаз. И только ничего не понявший Кирилл уткнулся взглядом в пол.

А Макс, не отвлекаясь на прикованное к себе внимание, достал из сумки карту Питера, купленную утром в павильоне метро. Открыв ее на одной из первых страниц, где была напечатана центральная часть города, сел на пол. Разложив перед собой карту, вытащил из кармана старые – антикварные – часы с круглым корпусом. И, щелкнув позолоченной крышечкой, предохраняющей «внутренности» от случайных повреждений, поместил часы в угол карты.

– Что это, Волчок?

– Печать времени.

– Печать времени? А зачем на ней два циферблата?

– Вот на этом маленьком, – ткнув в «печать» пальцем, охотно пояснил Макс, – я выставляю часы и минуты, а вот на этом большом, где четыре стрелки – дни, месяцы, годы и даже века.

– И как это все работает? – не унималась Соня.

– Напомни мне время убийства, и я наглядно продемонстрирую.

...Направив стрелки часов на нужные цифры, Волков положил на «печать» волос Каркушича. Достав из кармана небольшой прозрачный колпачок наподобие тех, что надевают на иглу шприца, извлек из колпачка корсажную булавку с круглым пластиковым навершием.

Склонившись над картой, облизнул острие булавки... и вонзил иглу ровно в то место, где было совершено убийство – Невский, шестьдесят.

Перед глазами привычно помутнело. Стены закружились в пьяном угаре и разлетелись в стороны, а пол стал приближаться с неимоверной скоростью – ведьмак падал лицом вперед. И едва карта, подлетев, навершием булавки соприкоснулась с его лбом...

Волков судорожно вдохнул, словно на последнем издыхании вынырнув из воды – в момент переноса из настоящего в прошлое, из своего физического тела в тело астральное, его легкие, будто лопнувший воздушный шарик, стиснутый под чьим-то каблуком, выдавливали из себя остатки воздуха.

Почти сразу восстановив дыхание, ведьмак осмотрелся. Он находился в уже знакомом дворе-колодце, где произошло убийство Митяевой, а рядом бессовестно сосались – любое другое слово к этой ситуации вряд ли бы подходило – Катя и Кирилл. «Астральному» Волкову не оставалось ничего иного, кроме как во второй раз подряд наблюдать «пикантную» сцену.

Впрочем, у этого страстного слюнообмена были и плюсы – по разноцветной ауре целующихся Волков мог определить многое. Например, сейчас он «видел» яркое оранжевое свечение, окутавшее пах Каркушича и временами переходящее в белое пульсирующее пятно – сильнейшее желание овладеть девушкой. А еще голубоватый, с иглами, ободок вокруг головы, который означал лишь одно – никаких нежных чувств к своей пассии Кирилл не испытывал, его в данный момент влекла лишь физическая близость без какой-либо привязанности.

А вот по телу Кати струились ярко-огненные жгуты, которые, достигнув головы, вырывались из макушки ослепительными сияющими лучами – девушка была до безумия влюблена в своего кавалера. Причем влюблена искренне, бескорыстно. И скорее всего, впервые...

– Все, котик, давай, мне бежать пора, завтра в институт. – Митяева с неохотой отстранилась. – Опять придется на занятиях отсыпаться...

Попрощавшись, парочка разошлась. И едва Каркушич отвернулся от подруги, как та попросту исчезла, растворилась. И это было неудивительно – Кирилл не могзнать, чем занимается девушка за его спиной в тот момент, когда он ее не видит. Увы, это был один из минусов ведьмачьего дара Макса.

Поправив в штанах напрягшееся достоинство, Каркушич пошел прочь. Волков, стараясь не отставать, пристроился за ним...

В арке между двором и улицей стояла шумная разношерстная компания. Человек пять или шесть. Мат, сигаретный дым, звон бутылок – молодежь развлекалась как могла.

Внимание Каркушича привлек крепкий темноволосый парень лет двадцати. Точнее, даже не он, а его черная футболка с довольно оригинальным повторяющимся принтом: «Ненавижу футболки с надписями».

– Херли вылупился? – перехватив на себе взгляд Кирилла, угрожающе набычился крепыш.

– Тебе жалко? – не растерялся тот.

– Жалко у пчелки.

На этот раз Каркушич решил промолчать – судя по телосложению, незнакомец не чурался единоборств, поэтому исход предполагаемой стычки был очевиден.

Поспешно миновав пьяную компанию, Кирилл буквально выскочил на Невский проспект и торопливо направился в сторону Дворцовой площади.

Причина этой торопливости стала понятна Максу практически сразу, после того как гот оглянулся и «показал» ведьмаку происходящее за спиной – следом за ним из арки вывалилась подвыпившая молодежь, похоже, решившая размять кулаки.