Почти сразу к нам подбежал краском в будёновке и долгополой шинели, перепоясанной ремнями. Как он ни старался, но на его нескладной фигуре шинель сидела как на корове седло, а весь облик выдавал не боевого командира, а интенданта, типичную тыловую крысу, не нюхавшую пороха.

Он отвёл Алтына в сторонку, они несколько минут о чём-то поговорили, активно жестикулируя. Жаль, до нас было далеко, и я не слышал ни слова из их явно напряжённого разговора.

Чуть погодя Алтын вернулся и приказал мне и ещё троим идти за военным.

На складе интендант (в профессиональной деятельности этого гада я не ошибся) стал лично выдавать комплекты униформы, начиная от нательного белья, и , заканчивая, ботинками с обмотками.

Всё это изобилие мы погрузили в кузов машины.

После одежды пришла очередь оружия и патронов. Нагрузились практически под завязку.

Полученное добро спрятали в любезно выделенном администрацией общежития сарае. По моим прикидкам экипировки и снаряжения набралось на целый взвод.

— Завтра всё это добро нам очень пригодится! — довольно хохотнул Алтын.

В подробности вдаваться он не стал.

Вечером мне удалось тайком увидеться с Надей.

— Всё сделала как надо? — спросил я.

— Не переживайте, дядя Жора. Всё было как вы сказали.

— Спасибо! Я — твой должник, — выдохнул я.

— Дядя Жора, а можно и мне тоже попасть в уголовный розыск? — огорошила меня вопросом девочка.

— А зачем?

— Хочу давить всякую сволочь, что мешает честным людям жить, — искренне призналась она, став для меня ещё симпатичнее.

Когда-то я сам пошёл служить в органы с таким же желанием. Наверное, спустя годы, этот поступок мог бы показаться наивным, но я не жалел об этом тогда и не жалею сейчас.

— Вырастешь, закончишь учёбу, а там сама решишь, чем тебе заниматься. Если что — найди меня. С удовольствием помогу тебе, как ты мы мне помогла, — пообещал я.

— А вы не забудете?

— Не забуду!

Она улыбнулась.

Ночь в преддверии того, ради чего всё затевалось, прошла для меня неспокойно. Я долго ворочался и не мог заснуть. Успокаивала только мысль, что если всё завершится благополучно, уже завтра, а то и сегодня вечером я смогу увидеть Настю, по которой так безумно соскучился.

Алтын с утра был переполнен энергией, он мурлыкал под нос какую-то песенку и улыбался. Ноздри его при этом хищно раздувались.

— Ну, Жора! Сегодня большой день! — произнёс бандит, потирая ладони. — Такой куш сорвём — до гробовой доски хватит, ещё и останется.

Тут он ухмыльнулся.

— Хотя нет, не останется. Я ж не успокоюсь, пока всё не промотаю.

Он достал из кармана брегет, щёлкнул крышкой и, всмотревшись на циферблат, произнёс:

— Пора, брат! Пошли наших собирать, скоро авто подъедет.

Собирались мы у того самого сарайчика, где вчера прятали форму и оружие.

Алтын завёл всех внутрь, зажёг тусклый фонарь.

— Так, робя, переодеваемся. Старую одежду пока оставляем здесь — потом вернёмся и всё заберём.

Мы деловито распределили между собой комплекты.

Форма оказалась неновой, она пахла прачечной и средством против моли.

Когда закончили, Алтын объявил построение на улице и лично осмотрел каждого.

— Надо выглядеть так, чтобы ни одна сволочь не догадалась, что мы не краснопузые. Пусть все считают, что мы — бойцы Красной армии.

Удовлетворившись осмотром, Алтын разрешил залезать в грузовик.

На улице был ветер, казённая шинель, вдобавок надетая в холодном сарае, толком не грела. Бандиты ёжились и хлопали руками.

— Ничего, согреетесь ещё, — ухмыльнулся Алтын.

Сам он встал на подножку рядом с водителем.

Грузовик затарахтел и выехал на заснеженную улицу Москвы.

Вот и всё, подумал я. Осталось совсем немного. Лишь бы ребята не подкачали и приняли банду как полагается.

Через несколько кварталов к нам присоединились две легковых машины. Они же и возглавили колонну.

Я поразился наглости замысла главаря бандитов. Всё-таки Тверская — центр города, тут полно как милицейских, так и военных патрулей. Очень рискованно, но видимо и куш был велик, раз Кузнец решился.

Сам он ехал в первой легковушке.

Когда мы остановились неподалёку того самого дома с Филипповской булочной, он вылез из машины. На нём тоже была военная форма. Она ему шла, и вряд ли бы сторонний наблюдатель решил бы, что это ряженый.

Следом за ним вышел Аристарх Михайлович в кожаной куртке с толстым подкладом. Он сразу узнал меня и дружески подмигнул.