Шрифт:
Хелена спохватилась:
– Откуда ты узнала?
– А кто не знает? – снова хихикнула отличница. – Эти придурки всем и каждому хвастаются, что нашли себе давалку еще глупее, чем они! Трудно, знаешь ли, не понять, о ком речь. Ты же у нас одна такая уникальная!
Хелена бы, наверное, не поняла, о ком речь. Как эта очкастая стерва поняла? Небось, из-за того, что умная! Ну почему она, Хелена, такая глупая? Это ужасно несправедливо, что умным живется гораздо проще. Преподаватель геометрии любит приговаривать: «Нет ума – считай, калека». И посмеивается этак ехидненько.
Артуру она устроила скандал. Ты меня обманывал, обвинила она его. Утверждал, что умный, а сам – троечник! И хвастун вдобавок. Как ты мог про меня такое говорить? Я для тебя… а ты…
– А я разве где-то неправду сказал? – огрызнулся он. – Ты же тупая, как пробка. Да по сравнению с тобой я – гений! Где еще, по-твоему, неправда? Скажешь, что не даешь всем за задачки?
Хелена возмутилась. Сгоряча пообещала, что не даст больше. Ну и сиди с хвостами, хмыкнул он и ушел. Нехорошо получилось. Артур, конечно, скотина, но как она теперь? Не надо было скандалить. Хвосты начали расти…
Ларс Максимилиансен просматривал рапорты. Поездка к периметру выбила старика из колеи, и рабочая рутина явилась целительным успокоительным средством. Хайнрих Шварц был прекрасен, когда находился в четырех тысячах гигаметров. Действительно, лучшего командующего дальней обороной Земли еще поискать. Всего-то и надо избегать непосредственных встреч с ним, разрушительно действующих на психику, и все будет отлично. Ларса несказанно изумляло, что некоторые (весьма немногие, что показательно) люди могут находить в общении с ним удовольствие. Прежде он, особо не задумываясь, списывал подобное нетривиальное отношение к Шварцу на неадекватность. Но Салиму он всегда считал на редкость здравой личностью. Лучшей из девяти координаторов, с кем он имел честь быть знакомым. Как же так?
Вот и читал он рапорты, чтобы отвлечься от разлада в мыслях. И тут, как назло, явился кардинал, чтобы внести еще больший раздрай.
– Разрешите вас побеспокоить, главнокомандующий, – тон Джеронимо Натта не оставлял сомнений: разрешения он испрашивает лишь формально. Вздумай Ларс не разрешить – все равно побеспокоит. Лучше уж…
– Что у вас, ваше высокопреосвященство?
– Тревожные вести, главнокомандующий, – лицо словно высечено из гранита. – Я настоятельно прошу вас отозвать на Землю крейсер «Анакин Скайуокер» и передать Церкви капитана Василису Ткаченко для всестороннего расследования вмешательства дьявола.
Максимилиансен в сердцах хлопнул ладонью по столу. То «Ийон Тихий», то «Дарт Вейдер»! Святоши совсем зарвались.
– Что за охота на ведьм такая, черт побери? «Вейдер» нужен мне у Рая, и он с места не тронется без веских причин.
– Главнокомандующий, Ткаченко ненадежна. Уже случилась большая беда! С «Анакина Скайуокера» запущена термоядерная ракета, и рука дьявола в этом несомненна.
– Прекратите паниковать, ваше высокопреосвященство, – поморщился дед. – С военных кораблей то и дело запускают ракеты, и причастна к этому рука оператора, дьявол совершенно ни при чем.
– Эта ракета уничтожила крейсер «Ийон Тихий»!
У Максимилиансена вытянулось лицо, и Джеронимо подумал было, что ему удалось пробить брешь в броне стариковского скептицизма, поразить его в самое сердце. Но нет – дед гневно скривился и выплюнул:
– Вы что, издеваетесь? «Ийон Тихий» у Нлакиса, цел и невредим, сторожит планету от гъдеан. Связь с ним была час назад. Вы за кого меня принимаете, а?
Тут уже лицо вытянулось у кардинала.
– Но у меня имеется информация…
– Либо вас дурят, либо вы меня дурите, – перебил Ларс, – одно из двух! Термоядерная ракета, скажите пожалуйста! Вот у меня два рапорта, один с «Вейдера», второй с «Ийона», и в деталях они, что характерно, не расходятся. Ракета была выпущена по гъдеанскому разведчику, его же обстрелял «Ийон» из лазеров. Обычное дело, на войне как на войне.
– У меня есть надежное свидетельство… – Джеронимо невольно сделал шаг назад под крайне выразительным взглядом главнокомандующего.
– Мне вот интересно, чего вы добиваетесь, – старик сделал шаг вперед, сверля кардинала тяжелым взором. – Хотите опорочить капитанов и протащить на их места своих ставленников? А? Или просто лавры инквизиции покоя не дают? Костров давно не разводили? Один крейсер выпустил ракету по другому, это ж надо додуматься! Свидетельство у него есть… Засуньте себе это свидетельство знаете куда? И проверните пару раз для верности.
– Стадо вяленых какашек!
Адмирал Ен Пиран был недоволен флотом. Прекрасным объединенным флотом, равного которому по численности еще не бывало в Галактике. Чфеварские драккары, линкоры Мересань, симелинские фрегаты и, разумеется, гъдеанские эсминцы во главе со своим адмиралом. Плюс наемные триремы эасцев. Эас не вступала в войну, но капитаны трирем были не прочь подзаработать. Итого тридцать семь кораблей. Ен Пиран намеревался раздавить заслон у Нлакиса и разделить планету между четырьмя союзниками, заплатив эасцам рабами из земного контингента и шшерских греховодников. На орбите Нлакиса сейчас всего четыре крейсера. Конечно, они вызовут подкрепление. Но оно будет не слишком большим: часть кораблей на ремонте, до сих пор расхлебывает последствия знакомства со шнурогрызками. Кроме того, земляне не позволят себе оголить другие стратегические объекты, тот же беззащитный Рай, к примеру. Но Ен Пиран и не собирался ждать, пока к землянам подойдет помощь. Не давать им времени! Смять одним мощным, согласованным ударом, прорваться к Нлакису и захватить рудники. А потом, угрожая расправиться с заложниками, можно требовать чего угодно – там преимущество не у того, кто сильнее, а у того, чей нож ближе к чужому горлу.