Шрифт:
Вася, видимо, отошел от двери.
Набравшись духа, выскальзываю из ванной через минут пять. Слышу, как он разговаривает с Игнатом на кухне, иногда на дикий ор срываясь. И различаю… как он приказывает завтра что-то сделать.
Хватаю одежду со стула, сумку из коридора и влетаю в босоножки за секунду. Даже не стараюсь тихо квартиру покидать. Кулак там орет еще в трубку. Ну а если услышит, как я замок открываю, да мне плевать!
Какими-то ломаными линиями к другому жилому комплексу дохожу. Создаю заявку на такси, на исполнение которой сейчас полгорода бросится. С такой-то стоимостью.
Потому что я еду к Сергей Степановичу, в Васильки.
И, кстати, на деньги Кулака еду. Потому что я на них теперь практически живу.
Ничего, не отвалится кусок от коронованного буйвола.
Даже щедрые чаевые таксисту заплатит.
Глава 57 АЛИСА
Когда он трезвонить начинает, беззвучный режим ставлю.
Он прекрасно знает, что со мной все в порядке. Потерпит немного.
Чуть ли не в объятья Сергей Степановичу бросаюсь. Он меня, конечно, рад видеть, поэтому сразу начинает гнусно критиковать.
— Ну кто в таком виде ходит, лиса? И что это лицо иссохлось, а попа раздобрела. Сейчас варенье тебе в чай засыплю, а, это не газировки ваши американские.
Через полчаса он кумарит устало, и я аккуратно сопровождаю его к спальне. Палку тащу за нами, потому что Скрудж с ней и во сне не расстается.
Мне вот тоже с палкой-оборонялкой скоро пора ночевать.
В пристройке ностальгия мне по телу дрожь прогоняет. Хорошо-то как здесь. Завтра с утра пыль уберу. И вообще нужно помощника или помощницу старику нанять, заодно и нашу пристройку в чистоте содержать будет.
Поджимая и прикусывая губы, пишу своему борову сообщение. Несколько раз набираю и стираю.
«Все хорошо. Я у Сергей Степановича. Завтра вернусь. Целую».
Спать пока даже не планирую, потому что от перенапряжения перекручивает меня. Возвращаюсь в дом, чтобы воды себе набрать питьевой и бублики какие-то надыбать.
Посматриваю на экран регулярно. Но он не отвечает и не звонит.
Если Кулак подстроит расправу над парнем… нам предстоит серьезный решающий разговор. Которого я боюсь больше всего на свете. Но калечить людей при моем участии я никогда в жизни не позволю.
Когда выхожу посвежевшая из ванной, в полотенце, которым еще и не воспользовалась, на улице слышится шум мотора. А потом Кулак в калитку стучит.
Зависаю приблизительно на минуту. Раздумываю как поступить, а шерстренки в голове не прокручиваются. Заело механизм.
Вздохнув, платье натягиваю на местами мокрое тело и иду ему открывать. Одежда теперь ощущается омерзительно грязной.
Распахиваю калитку и тут же обратно поворачиваю, даже не взглянув на примчавшегося ревнивца.
Только уже внутри пристройки к нему лицом обращаюсь.
Он с пакетом гигантским в руках, весь наезжаченный, волосы напрочь мокрые.
— Ванька у близнецов остался, — басит грузно, — водила его с утра заберет.
— Я знаю, — стараюсь мягко отвечать, — он мне позвонил.
Сваливает накупленное на тумбу покошенную, и та едва не качается под тяжестью. Полная торба рыбы красной, деликатесов, сладостей, пива. Бутылка шампанского.
То шампанское. Наше. Такое дешевое, что даже я обычно не покупаю за такую цену.
— Не буду гондона трогать. — Одной рукой в стол упирается, другой — в стену. — Просто Игнат с ним побазарит. Даж работать его оставит. Чтоб не взъелся на тебя.
Невысказанным звучит «и чтобы я не убил его после».
Порываюсь ответить что-то, но он мне не дает. Раскачивается напряженно на месте.
— Я тебе сейчас скажу кое-чего, а ты слушай меня, Алиса. Чтобы такого больше не было — что ты молча развернулась и поехала на ночь глядя. Так дела не делаются. Смотреть на меня противно? Так не смотри. Но в хате чтоб была. Чтоб я знал, где. Я эти сбегания терпеть не буду. И закидоны-угрозы, что сегодня уйдешь куда-то. Это плохо кончится. Не для нас, маленькая, а для всех вокруг.
Я дергаю сама себя за край платья, и не знаю, в какую сторону голову повернуть. Вася смотрит на меня пристально, глазами даже не двигает. Но его ладонь тумбу покачивает.
— Мне не противно на тебя смотреть. Я устала так сегодня, — запрокидываю лицо, и стараюсь брови разгладить, когда гляжу на Кулака. — Такой день тяжелый. Они все энергию у меня выпили, мужики все эти.
Тумба больше качкой расходится.
— Какие «все эти» мужики?
— Да там еще один на меня наехал до этого, — вздыхаю. — Мне нужно… Мне просто не по себе было от нашей разборки.