– Ты правда считаешь, что кто-то из столичных боевых магов способен представлять для меня угрозу?

– Я думаю, что угрозу для тебя представляет чрезмерная самоуверенность,- проворчала я, создавая плюшевого бассета. – Будь…

– Осторожен? – Гамильтон легко соскочил на пол и вернул свой привычный размер.

– Будь собой,- смирилась я. – И не попадайся.

– Ха! Быть мной это и значит не попадаться,- горделиво приосанился он и искоса посмотрел на Ауэтари.

– Скажи это тетушке Тарии,- хохотнула Тина,- и тому блюду с котлетами!

– Она не могла тебе этого рассказать!

На что Ауэтари, спрятав улыбку в брылях, невинно уточнила:

– Рассказать, как ты повадился таскать котлеты и не заметил простейшую ловушку из ниток и пустых кастрюль? Или что нитки зацепили за пуговицы жилета и волочились за тобой следом несколько метров? Или…

– Хватит!

Мне было искренне жаль компаньона, но история и правда стоила того, чтобы ее рассказать. И похохотать, разумеется. Одна из любимых историй тетушки Тарии о Гамильтоне.

– Почему никто не говорит о моем сражении с грамрлами? Когда они подобрались к стенам крепости и я, я это заметил,- пробубнил Гамильтон.

– Потому что это грустная история,- я присела с ним рядом,- потому что мы едва тебя не потеряли. Ты сражался один и победил, но был изранен так, что… Что вспоминать об этом не хочется.

– Но из-за этого вас послушать, так я только и делаю что ем,- Гамильтон, уже отошедший от обиды, состроил хитрую морду,- а я, может, хочу послушать о своих подвигах.

– Вот все закончится, там и поговорим о подвигах,- пообещала я.

Укутавшись отвлечением внимания, Гамильтон выскользнул из зала Славы, а мы продолжили обход. Через несколько минут мы услышали шаги.

– Игнорируете веселье, леди Фоули-Штоттен?

Это был виконт Руани. Виконт, с которым что-то уже успело случится – нездорово бледная кожа, тени под глазами и обветренные губы.

– С вас маскировочные чары слетели,- задумчиво сказала Тина. – Вы к целителям обращались?

Он бросил на нее нечитаемый взгляд, создал зеркало, скривился и, развеяв стекляшку, пожал плечами:

– Было трудно успеть к этой ночи. Могу ли я вернуть вам очарование вечера? Что-то заставило вас перестать веселиться.

– Трудно веселиться, когда в темном алькове умирает юная леди,- я пожала плечами и вернула на руки иллюзию перчаток,- стыдно признаться, но за все время отбора мне так и не довелось побывать в этом зале.

– Старые портреты, фрески,- виконт с презрением огляделся,- никому не нужная рухлядь занимающая красивейший зал. Думаю, для всего этого найдется хранилище попроще.

А я… Я вдруг в виконте увидела бастарда. Надо же, как легко люди перенимают черты других людей. Этот надменный прищур, змеиная ухмылка и абсолютное неприятие всего связанного с предыдущими поколениями Дарвийских.

– Отец лорда Рентийского не порадуется,- осторожно ответила я. – Отчего он не присутствует на балу?

– Занят,- оскалился было виконт и тут же попытался исправиться,- так я говорю лишним людям. Но вам, миледи, признаюсь – старый лорд приболел.

– При дворе порядка пятнадцати целителей, трое из которых имеют высшую степень квалификации,- припомнила я. – Должно быть, это очень серьезное «приболел», иначе ничем не объяснить настолько открытое пренебрежение. Люди могут подумать, что старый лорд недоволен новым Правителем.

– Некогда им думать,- в глазах виконта промелькнула неприятная тень,- вернитесь в зал, леди.

– Я не закончила. Обзорный путь…

– Вернитесь. В зал,- с нажимом произнес виконт. – Если не хотите, чтобы я сорвал зачарованные тряпки с вашего друга.

Я бросила осторожный взгляд на Талиса и принужденно рассмеялась:

– Полегче, виконт. Немногие разделяют подобные пристрастия, так что… Поищите друга в ином месте.

– Шутить изволите? – видя, что мы идем к выходу, виконт ощутимо расслабился,- шутите. Пока можете. Вы не на Окраинах, баронесса.

– Но я баронесса,- мягко усмехнулась я.

После чего, перехватив у слуги очередной бокал вина, отошла к резным скамеечкам.

– И не жалко тебе продукт переводить? Опять в руках повертишь и где-нибудь оставишь,- хмыкнула Тина, присаживаясь рядом. – Веселье набирает обороты.

И действительно, лорды и леди танцевали так, будто находятся не во дворце, а в одном из увеселительных заведений столицы. Это… Это пугало. Никто и никогда не позволял себе настолько разнузданного поведения в стенах дворца.