Шрифт:
Конечно, мадам позволила.
И залюбовалась.
— Очаровательно... граф, вы прелесть...
— Мадам, истинную прелесть я вижу перед собой. Ваше обаяние, ваша улыбка, ваша грация... вы, как никто, достойны этого украшения.
— Ах, граф, вы льстец. Была бы я лет на десять помоложе...
— Мадам, вы неправы. Был бы я лет на десять помоложе — когда еще и падать к ногам равно прекрасных и опытных дам.Мадам погрозила графу пальцем. А заодно и вручила ключ от комнаты.
— Поднимайтесь, граф. Я понимаю, вы пришли сюда не ради разговоров со старухой...
— Мадам, женщине столько лет, на сколько она выглядит. А я вижу перед собой чудесную розу.
Еще пара комплиментов — и Джее стал подниматься по лестнице на второй этаж. Сразу, не заходя в гостиную... интересно, а Стуан?
Ладно, расспросим девушку.
*
Красотка, выбранная Стуаном, оказалась, мягко говоря, непритязательной.
Темные волосы, небольшая грудь, слишком худая фигура, длинноватый нос — и громкий голос.
— Ваше сиятельство...
Поклон. И глаза вверх — на графа.
— Что вы прикажете мне сделать?
— Ночь длинная, — протянул Джерисон. — Для начала развлеки меня беседой. Атам... посмотрим.
Шлюха удивления не выказала. Да его и не было.
Мужчины разные бывают. Кто-то с плеточкой, а кто- то, вот, с задушевными беседами... к Лаиссе ходил один — так обожал на девочках тараканов ловить. Клал на кровать, высыпал сверху — и принимался ловить.
Девочки его за тройную плату обслуживали... гадость, все же, эти тараканы!
— о чем прикажете рассказать?
Джерисон протянул даме бокал вина.
— Выпей. И поведай мне о Стуане Леруа.
— Леруа... Леруа...
Джерисон описал виконта.
Девушка задумалась, а потом кивнула.— Да, был такой.
— Вот и расскажи, что ты о нем думаешь.
— Ваше сиятельство, а вы не...
В руке Джерисона блеснуло украшение. На этот раз, для разнообразия, серьги. Кто-то, наверное, опять Лилиан, нарисовал их в виде золотых нитей, свободно спускающихся до плеч. Красиво...
Глаза проститутки алчно блеснули.
— Это мне?
— Если расскажешь, что знаешь. Уверен — вы, девочки, клиентов обсуждаете. Еще вина?
Девушка кивнула.
Потом прошлась по комнате, подумала пару минут — и заговорила.
— Я его, считай, и не знаю совсем. А это подваливает, выбрал, значит, меня на ночь. Поднялись мы в розовые покои, раздел он меня — и сразу на кровать. Словно работу выполняет. Потом полежали немного, он мне вина налил...
— На всю ночь остался?
Серьги перекочевали к проститутке.
Та спрятала их за корсаж, и вздохнула.
— Да, ваше сиятельство. На всю ночь.
Джерисон покачал рукой, в которой появилось, словно по волшебству, колье. Под пару серьгам.
— И всю ночь — как работа? Ты не стесняйся, милая, ты рассказывай. Меня так твои разговоры возбуждают, ты не представляешь...
Проститутка вздохнула.
Раз, второй, поколебалась...
— Не то, чтобы, ваше сиятельство...
— А что?
– Ну...
— Говори, детка. Говори. А за мной благодарность не залежится, — в руки женщине перекочевало и колье.— Ваше сиятельство, не надо мне побрякушек, — вдруг словно решилась женщина. И вытащила их из-за корсажа, протянула Джерисону.
— Вот как? А чего ты хочешь?
— Дочь у меня. Семь лет уже, скоро пора к работе приставлять... я здесь потому и работаю, что мадам добрая, разрешает малышку при себе держать. Только сколько мне еще осталось? Год? Два?
— Чего ты хочешь?
— Не хочу, чтобы моя дочь по моим стопам пошла, ваше сиятельство. Говорят, в замке Тараль девочек в подмастерья принимают?
Джее медленно кивнул.
— Есть такое. Но ты понимаешь, что это отработать нужно?
— Понимаю. Но поклянитесь, что дочь мою заберете? Что пропасть ей не дадите...
Джее кивнул, не особо размышляя.
— Клянусь.
Такие дети, и верно, подходили для замка Тараль. Они знают, откуда их забрали, и знают, от какой судьбы избавили. И работники из них вырастут хорошие.
— Ваше сиятельство, покои тут... Голубые — простые. А розовые для тех, кто уйти хочет незамеченным.
— Вот как?
— Да, ваше сиятельство. Розовые, Изумрудные и Птичьи. Вот, оттуда есть выходы на улицу, в переулок. А я и не знаю, почитай, что там с Леруа. Я как то вино выпила, так утром и очнулась. Мужика рядом нет, на тумбочке монета...