Лишь в его отсутствие агенты, курирующие вылазки, получали неофициальное право лично вмешиваться в процесс. И принимать решения на месте, не отвлекаясь на бюрократические проволочки. Ведь заместитель и задним числом всё с радостью подпишет…

— Ну что, как успехи? Нашла? — поравнявшись со мной, запыхавшимся голосом спросила Галина Викторовна.

Будто и не посещала регулярные физические тренировки, обязательные для всех сотрудников организации… Либо бежала, выбиваясь из последних сил.

Вопрос, зачем?.. Неужели только для того, чтобы первой узнать результаты задания?

— Нашла, — подтвердила, вопреки любопытству старательно прикидываясь безразличной ко всему окружающему.

После исполнения многолетней мечты мне же вроде как полагалось потерять интерес к жизни. Вот я и пыталась соответствовать роли. В то время как у Галины Викторовны подобных ограничений не было.

— И? — явно сгорая от нетерпения, быстро уточнила она. Даже отдышаться не удосужилась. — Твой обидчик жив?

Более некорректного вопроса было не представить! Мне и в голову не приходило, что моя куратор — неизменно строгая и сдержанная женщина — способна опуститься до столь вопиющей бестактности! Как бы сильно она ни боялась такого исхода… Неудивительно, что от шока я напрочь забыла о необходимости изображать апатию и укоризненно воззрилась на собеседницу. Чисто рефлекторно… Что, кстати, в итоге сыграло мне на руку — не пришлось лгать и выкручиваться, опасаясь прямым ответом (притом любым, как правдивым, так и не очень!) сорвать всю операцию. Галина Викторовна сама сделала все необходимые выводы.

— Ой, что же это я, — свернув неприятную тему, с едва скрываемым облегчением улыбнулась женщина. — Пристала к тебе, заболтала. А ты же, наверное, устала…

Поспорить было сложно.

Работа без выходных в принципе выматывает. А под прикрытием, да ещё и в условиях повышенных рисков — тем более.

— Знаешь что, — не дождавшись возражений, решительно обронила Галина Викторовна. — Иди-ка ты домой. Выспись, отдохни…

— А…

— А отчёт сдашь завтра, — недослушав, закончила за меня куратор. — От одного дня ничего не изменится.

Звучало весьма заманчиво. И, по логике, после всего пережитого мне следовало с радостью ухватиться за эту поистине уникальную возможность и воспользоваться щедрым предложением обычно крайне дотошной собеседницы… Но реальные обстоятельства были против.

— Иди-иди, — видя мои колебания, мягко повторила женщина. — Не волнуйся, в штаб информацию о твоём успешном возвращении с задания я передам. И о том, что отправила тебя отсыпаться, тоже. Там поймут.

Упорствовать дальше было чревато. Потому что груз ответственности — единственный аргумент, способный оправдать моё упрямство — Галина Викторовна секунду назад весьма опрометчиво переложила на свои плечи. Мне оставалось лишь молиться, чтобы, ввиду наших с хозяином дальнейших планов, эта доброта не вышла ей боком… Однако даже муки совести и не могли заставить меня отступить! И я, коротко выдохнув: «Спасибо», нырнула в ближайшую подворотню. Проходную, если мне не изменяла память. И ведущую как раз в сторону моей квартиры… Вот только пошла я туда совсем не затем, чтобы поскорее очутиться дома. Наоборот. Оббежав небольшое здание по кругу — в направлении покинутого мной казино — я затаилась в тени переполненных мусорных баков, мимо которых с минуту на минуту должна была пройти куратор, и прислушалась, не обращая внимания на раздражающий аромат и повсеместную грязь сомнительного происхождения.

Ради благого дела некоторыми неудобствами можно было и пренебречь.

— …ушла, — вскоре донёсся до меня обрывок фразы. — Да, вроде. Нет, не сообщила! Не моя компетенция. Именно так. Поэтому продолжаем наблюдение и ждём дальнейших указаний. Никакой самодеятельности! Вернусь — обсудим. Всё.

И у меня отлегло от сердца.

Выходило, что Галина Викторовна всё-таки не пошла на поводу у эмоций, а оставила свои ничем не подтверждённые предположения при себе… Ну, почти. Но меня такой вариант полностью устраивал.

Главное, в организации не знали о её умозаключениях. А значит, Николай Григорьевич, наверняка просматривающий все поступающие отчёты по моему заданию, непременно клюнет на нашу наживку. То есть бежать в штаб мне действительно было уже не нужно… Беда в том, что информация о моём мнимом успехе попала туда раньше, чем мы с хозяином предполагали! Притом по защищённому каналу, который никак не перехватить… И если там, наверху, решат снять наблюдение до того, как в казино перейдут к следующему этапу (а недалёкий заместитель Николая Григорьевича вполне был способен совершить подобную глупость), все наши старания рисковали пойти насмарку. Жаль, что от меня в данной ситуации ничего не зависело.

Я не могла ни связаться с хозяином, ни незаметно прокрасться в подвал, ни как-то иначе повлиять на события, передав союзникам текущие новости. Только проконтролировать процесс извне и, в случае провала, предпринять экстренные меры… Например, взять и признаться в убийстве.

Хотя в тюрьму после всего произошедшего мне, разумеется, не хотелось. Даже ненадолго. Как и нарушать договорённости с хозяином — мало того, что он наверняка разозлится, так ещё и не факт, что дождётся моего освобождения.