Родер едва уловимо нахмурился, кивнув, затем, вцепившись в меня взглядом, попросил:

— Продолжайте.

— Мы не сразу смогли попасть в пассаж. Проулки были пусты, но во дворике за торговым центром, находились мятежники. Нам удалось прорваться.

— Каким образом?

Убив неотмеченных и ментально скрутив вооруженных тварей. Для последнего Ниру пришлось взломать защиту ди-чипов, но вам, син Родер, знать об этом нельзя.

Не имела представления, как сам Тэпп планирует объяснить… эту «неприятность». Поэтому самое лучшее — промолчать.

Я безэмоционально пожала плечами:

— Не знаю. Память до конца пока не восстановилась, все как в тумане.

— Да? — Безопасник оскалился в фальшивой улыбке. — Слишком много случайностей, госпожа Зарянская. Все вместе они сложились в чудо. Мгновенный щит, спасший вам жизни, его с вашим уровнем, указанным в личном деле, не создашь, позабытый кем-то аэроцикл с меткой личной охраны президента, туман в воспоминаниях, прикрывающий гору тел и ставших недееспособными напавших, причем напавших-то с мощным оружием, которое почему-то так и не проделало в вас обоих дырки.

— И?

— И есть выход, Артемия, — Родер извлек из специального кармана служебный планшет, щелкнул по экрану, видимо, остановив запись нашего разговора, и ввел какой-то код. — Я отдал распоряжение о вашем ментальном сканировании. С помощью специалистов вы все до конца вспомните.

Осторожно вернула поильник на место. Равнодушно смотрела на мужчину. Разум говорил: самое время испугаться, запаниковать даже, но… пусто. Никаких чувств.

Шорох открываемой панели — и в палату вошел Иоданир. Мгновенно бесстрастно оценил мое состояние, переключился на сина Родера, глаза стали льдисто-серыми, рот жестко сжался.

— Вы вели допрос? — мягко поинтересовался. Сбил с толку напрягшегося правоохранителя, ожидавшего жесткого выговора.

— Да. Согласно пункту…

Тэпп перебил, отчеканив:

— Действия Артемии и мои не в ведоме вашего департамента. Удалите запись и уходите.

— Ваши, эрв Тэпп, да, а девушки…

Иоданир приблизился к моей кровати и, обхватив руку с сирсом, повернул ее запястьем вверх, демонстрируя эмблему.

— Она со мной. Мой партнер и аппликат. Никаких допросов и проверок.

Родера явно перекосило, но он, оживив планшет, сделал то, что велено. Пожелав нам хорошего вечера сквозь зубы, удалился.

Я облизала губы, нарушила тишину:

— Он назвал все это дерьмо с нами чудом.

Парень сел на кровать, повернувшись ко мне лицом, поймал в плен другую руку. Ощущала тепло его ладоней, пристальный взгляд светлых холодных глаз не отпускал мой.

— Опять ничего не чувствуешь? — Он медленно поцеловал костяшки пальцев одной руки, другой.

Поморщилась, соглашаясь.

— Я тебя предупреждала: проделаешь это со мной еще раз, убью.

Мимолетная крошечная улыбка, глаза потеплели, став светло-серыми.

— Мия, ментальная директива помогла тебе сосредоточиться и не распаляться на дискомфорт и боль, — он ласково убрал пряди волос с моего лба.

— Ты сам как?

— Подлатали, отлежался часок. Не волнуйся, сотрясение не было серьезным.

Я вздохнула, закатила глаза:

— Представь, вообще ни капли не волнуюсь. Ни о чем.

— Это пройдет минут через тридцать.

— Ненавижу… Хотя, наверное, так даже лучше. Учитывая весь этот ад, охрененного размера равнодушие — выход. Очень возможно, что в следующий раз сама попрошу тебя вырубить мои эмоции. Кстати, почему я тогда отключилась?

— Думаю, это перенапряжение и прерванное слишком глубокое слияние, — Тэпп переплел наши пальцы, вновь завладев моими руками.

— Я говорила тебе: это зависимость.

— Нет, это связь.

— Нир… — вцепилась в его руки, наверное, причинив боль, потом, подавшись ближе, крепко обняла его за плечи, спрятала лицо в изгибе теплой шеи, вдохнула льдистый перечно-сладковатый запах. — Я знаю, что потом накатит… Так, что просто захлебнусь… Скорее всего, буду реветь как ненормальная…

— Тсс. Я рядом. Все хорошо, — он поцеловал меня в висок, с силой притиснув к себе, едва могла сделать вдох.

Через четверть часа, переодевшись в нейтральное гражданское, мы молча, держась за руки, спустились в вестибюль. У выхода нас должен был ожидать транспорт. Ошеломленная, оценила размах штаба: столпотворение, разноцветье формы, гром голосов, паутина голоэкранов. Видимо, Родер преуменьшил накал ситуации, Рийску далеко до спокойствия.

Выйти наружу нам не дали. Худощавый мужчина в бежево-зеленой форме ВВР преградил путь и, отдав честь Тэппу, произнес: