— …существуют ли?

— И жизни тех, кто здесь появится…

О нет! Я определённо не хочу это слушать!

— …история повторяется. — услышав голос дедушки, радостно обернулась и оказалась не в заснеженном месте, а на той самой тёплой, летней полянке. — Ты пришла. — с удивлением и горечью констатировал очевидное. — Так или иначе, я прошу тебя о помощи. Всё случившееся разрывает мне сердце… Это место раньше было таким уютным, а теперь… Не могу смотреть, как те, кого я опекаю всё своё существование, напуганы и в замешательстве. Мы! Обязаны им помочь!

«Уютным…» — я рассмеялась. — «Не следует называть так место, убивающее реальность и перерождающую её в фантазии. Вся грань — плод воображения человечества. Каждый сам создаёт местность, где будет обитать. Воин — выбрал бесконечный снег. Мой деда — солнечную полянку».

Разумеется, вслух я спросила другое:

— Что у вас произошло? Я не могу помочь с тем, чего не понимаю.

— Ох, милая, прошу меня простить за неточность, меня и самого произошедшее пугает. Но, боюсь, я не знаю, что именно случилось. Точнее… В мире духов и богов что-то произошло. Что-то, что нарушило наши вековые связи с миром живых, из-за чего они утратили возможность общаться с нами. Даже святилище погасло, а такого не случалось никогда на моей памяти! Лисичка, ты ведь меня понимаешь?

Переступила с ноги на ногу, совершенно не понимая, что из этого красивого, но бессмысленного диалога я должна понять.

— Как мне тебе, вернее всей этой вашей Грани, помочь, если ты сам не знаешь, что именно случилось?

Дедушка пощёлкал пальцами, раздумывая.

— Думаю, что мы должны сделать то, что у нас лучше всего получается.

— Мнн… — замялась я. Что у меня лучше всего получается? Думаю, попадать в неприятности. Вернее, ввязываться в приключения. — Например?

— Я — покровитель Уюта, а значит мы должны сделать всё, чтобы все присутствующие здесь, чувствовали себя так, как и раньше! В той или иной степени. Сейчас их сердца и разум затмил страх, но я уверен, что, поборов его, всё прояснится, и произойдёт что-то хорошее.

— Но… А если ты ошибешься, и ничего не изменится? — поинтересовалась, наскоро проанализировав возможные ситуации.

— Они станут чуточку счастливей и сплочённей. А это уже само по себе волшебство. Я вижу, что ты хочешь убрать отсюда всех живых для того, чтобы они находились в реальности, а не в «мире наслаждений». Хорошо. Я дам тебе эту возможность.

— Отлично! — хлопнув в ладоши улыбнулась я. — А теперь верни меня в академию, я оказалась в чужой комнате и будет плохо, если её хозяин обнаружит меня. Хотя постой… Ты сказал, что помочь присутствующим тут, должны МЫ. Но как такое возможно, если тебя здесь никто не видит?

— Верно. И покуда меня не видят — тебе придётся постараться поднять их дух. Они должны знать, что духи не оставили их и сами хотят как можно скорее воссоединиться с ними!

— Но поверят ли мне, даже если я скажу, что вижу тебя?

— Надежда умирает последней, а я собираюсь из неё выжать все соки! Я уверен, ты сможешь найти к ним подход и вернуть веру. А я буду сопровождать и помогать тебе. Я твой ум, а ты — мой голос!

— У вас сейчас что? — поинтересовался некромант.

— Хм… — я достала из рюкзачка волшебное расписание — Уроки первой помощи.

— Так же. — кивнула моя соседка по комнате и поднялась. За ней следом её подружка.

Оборотень встал и неспешно обошёл стол. Обнял сначала свою сестру, а потом, шуточно поклонившись, поцеловал руку сначала мне, а потом товарке сестры.

— Ждите дамы. Сегодня урок по этому веду я.

Я проснулась от звука гитары. Почему не музыки? Да потому что драли струны, кое-как зажимая аккорды. Мои уши сворачивались в трубочку, поэтому этому горе-музыканту нужно радоваться, что я его игру назвала, хотя-бы, звуками.

Попыталась абстрагироваться, но не вышло. Под окном начали орать. Вернее петь: срывающимся голосом, не попадая ни в одну ноту:

— Ты — олицетворение нежности / Ты — мой Южный цветок. / Ты — моя Персефона. / Ты — мой ангел из снов. / Без тебя я погибаю, / А с тобой горю. / Муза сходит при тебе, / Я с тобой творю.

— Да какого тут происходит?! В мой законный выходной! Кармен!!! Закрой окно! — взвыла я, открывая глаза. Две недели училась не покладая рук и не высыпаясь. И теперь не дают отдыхать.

Драконица никак не отреагировала на мои слова, стоя у раскрытого окна и прожигая меня яростным взглядом. Поэтому я ещё сильнее завернулась в одеяло, будто бы оно могло меня спасти, уж больно сильно стоящая была зла. Ярость окутывала комнату и если бы это чувство можно было бы увидеть, то это был бы огненный смерч.