– Простите, госпожа Шань, господин Дуань вскоре присоединится к празднеству. – с поклоном ответил старший стражник. Он путался в словах и с трудом выговаривал вежливые обращения. Но, удивительное дело, эта ледышка улыбнулась ему почти тепло, а этот старый хряк прямо порозовел рядом с ней.

Кивнув, Шань Умэй вернулась в парадную залу.

Внутри велась оживленная беседа, в смысл которой Умэй не хотела вникать. Придержав одежды, она опустилась на колени за свой столик. Одно место рядом с ней пустовало.

Под музыку пип и нефритовых сяо стройные и гибкие, как кипарисы, фигуры танцовщиц в ярких шелках плавно изгибались, и их длинные тени плясали на стенах.

Хозяин Дворца Гаофэй и главный виновник торжества еще не явился. Умэй была наслышана о трех торжествах в честь назначения нового главы, прошедших за последние девять лет. И все они уже были мертвы. На их месте она бы не устраивала такие пышные приемы в честь скорой кончины. Впрочем, каждый новый глава был уверен, что не повторит горькой судьбы предшественника.

Рядом с Умэй опустился широкоплечий мужчина в красных одеждах и сверкающих серебряных лапах. Черный плащ с вышитым на нем алыми нитями орлом трепетал от каждого движения. Командира дворцовой стражи Дуань Цзыханя, а в прошлом – генерала северной заставы Тяньбао 9 , Умэй не привыкла видеть таким. Пусть он был некрасив, но высок и статен. Наряжен в парадные одежды и сверкает, как его новенькие начищенные латы. Глядя на него сейчас, никто бы не подумал, что всего месяц назад этот человек, постаревший на добрый десяток лет, с осунувшимся от усталости и недоедания лицом, заживо гнил на самой опасной заставе Поднебесной. Воистину, император всемогущ. Возвышение и падение каждого человека в Тянься – лишь его воля.

Умэй поклонилась ему. Но даже самый почтительный поклон не способен был выразить всей ее благодарности этому человеку. Генерал Дуань улыбнулся ей, как старому другу, и они вместе осушили по чарке вина.

– Он еще не явился? – спросил генерал Дуань.

– Ждет момента, чтобы поразить всех нас. – отозвалась Умэй, сообразив, что он говорит о новом главе.

– Что ты о нем думаешь?

О человеке можно составить первое впечатление, даже не видя его, и Умэй оглядела зал. Выдрессированные слуги, следующие отрепетированному сценарию. Роскошные декорации. Изысканные угощения и самое дорогое вино, если не во всей Тянься, то в провинции Сычуань уж точно. Подмостки готовы, зрители расслаблены и ждут главного актера и звезду этого вечера.

– Позер. – заключила Умэй. – Любит покрасоваться и пустить пыль в глаза.

Зал был условно разделен на четыре части для глав северных, южных, западных и восточных Дворцов. Между ними всегда пролегала пропасть, но в последние годы влиятельнейшие люди Поднебесной рассорились в пух и прах. Умно было рассадить их.

– Но не глупый. Умеет правильно распорядиться информацией. Скорее всего служил в столице при каком-нибудь чиновнике. Вероятно, интриган и льстец. Крайне амбициозен, что вредно для главы самого мятежного Дворца в Поднебесной.

Дуань Цзыхань одобрительно кивнул:

– Не промахнулась. Его имя – Cу Минъинь. Молодой талантливый заклинатель. Выходец из Дворца Цянши. Ушел оттуда и поступил на службу в личную стражу к влиятельному столичному чиновнику Сун. Быстро завоевал доверие всей знати Лояна и прославился, как один из талантливейших героев поколения.

Едва скажешь «Цао-Цао» – Цао-Цао тут как тут. 10 Парадные двери распахнулись, пропуская в залу одетого в алое ханьфу молодого мужчину. Шелк волос ниспадал на элегантно очерченную спину, часть была собрана в пучок золотой коронкой. Золотые орлы на одеждах расправили крылья. Правильные черты лица портила только высокомерная полуулыбка. Он ступал, как хозяин не только Дворца, но и всего, что лежит под Небесами. Он выглядел как человек, рожденный с мыслью, что выше него только Фуси и Нюйва 11 , во взгляде сквозило снисхождение ко всем ничтожным, собравшимся здесь.

Он появился торжественно и неожиданно, чтобы поразить гостей и не остаться незамеченным. Но в то же время пришел посреди пиршества, когда в общей суматохе его могли и не заметить, изображая из себя скромность. Он величественно прошелся до своего места, кивком головы приветствуя собравшихся. Трон главы Гаофэй располагался на возвышении, но Су Минъинь приказал накрыть ему стол у основания платформы, наравне со всеми.

Он кротко принимал поздравления и подарки, а также восхваления его бесчисленным достоинствам, в притворной робости опустив взгляд.

– А теперь что скажешь? – поинтересовался генерал Дуань.

Умэй поджала губы:

– Он работает на благо империи, этого достаточно.

Генерал Дуань закашлялся, прикрывшись кулаком. Но, чем дольше он кашлял, тем отчетливей Умэй замечала, что он просто сдерживает хохот.

– Я сказала что-то не то?

– Ничего, Умэй. Все верно. – сквозь смех проговорил Дуань Цзыхань. – Я знаю тебя уже девять лет. Когда ты не хочешь говорить о ком-то гадости, ты говоришь: «что ж, по крайней мере, он трудится на благо империи».