Во главе стола с одного края мама Андрея, Ирина Генриховна, с другой — отец, Дмитрий Романович. Напротив мой любимый мальчик.

Я такого не ожидала и поэтому стараюсь вести себя как можно тише и вообще ни с кем не разговаривать. И даже разрезая омлет блестящими столовыми приборами, очень боюсь поцарапать семейный фарфор. Мама почти ничего не ест. Она крутит в руках стакан свежевыжатого сока и постоянно смотрит на меня. При этом улыбается. Но это обманчивое впечатление. Она совсем мне не рада.

Сама она напоминает оперную диву. На ней синяя шелковая блузка, ее волосы собраны в строгую прическу, в ушах массивные серьги с натуральными камнями.

Вокруг стола крутится крупная рыжеволосая матрона-домработница. Не дождавшись пока я доем, она швыряет нож на мою тарелку и забирает столовый прибор.

— Надеюсь, вам понравилось угощение.

— Спасибо.

— Андрюша, твоя знакомая сама любезность, — замечает матрона.

А мама наблюдает за нами и продолжает пить сок. Чувствую себя дурой. Но терплю ради Андрея.

Мы переглядываемся. Домработница покидает зал.

— Не обращайте внимания, Жанна. Она ревнует, — оживает мама.

Стараюсь держать спину ровно.

— Ко мне ревнует?

— Ну конечно, — все так же улыбается мне Ирина Генриховна, — кроме вас, за этим столом чужих нет.

— Мама! — резко вступается за меня Андрей.

— Да я же шучу, сынок. Просто, Жанна, — делает паузу, наклоняя голову к плечу, — не помню, как ваше отчество. Вы ведь уже в том возрасте и статусе, когда к вам нужно обращаться только полным именем.

— Мама, перестань.

Мой Андрей выглядит мрачным и растерянным. А его мать продолжает:

— Наша домработница Александра растила Андрюшу, очень сильно помогала мне в его младенчестве. У меня не было молока, простите за интимную подробность, и она кормила его своей грудью. Как раз в этот период Александра родила сына. Поэтому Андрюша для нашей Александры словно родная кровиночка, естественно, она волнуется за него. А вы новое лицо. Темная лошадка. Чужой человек.

— Мама, Жанна мне не чужая! Прекрати, пожалуйста.

— Ну, для тебя, может быть, и не чужая, а мы с Дмитрием Романовичем видим ее впервые, поэтому насторожились.

— Мама, может, хватит? — злится Андрей.

Держусь как могу, но меня подмывает сказать хоть что-то в свою защиту, не знаю, как надо вести себя в такой ситуации, моя предыдущая свекровь была гораздо проще.

— Я ничего плохого не хотела и не заслужила такого отношения. — Поправляю салфетку на коленях.

Чувствую себя провинившейся девочкой, которую поймали за нарушением порядка и теперь позорят перед всем классом.

— Может, и не хотела, Жанночка, но сделала, — задумчиво разглядывает меня мать Андрея. — Я так понимаю, из-за вас Андрюша очутился в менее престижном вузе. Вы ведь были его преподавателем, и, чтобы не предать вас анафеме, он перевелся. Сильный мужской поступок. Но из-за вас его образование будет на ступень ниже. Как вам такое?

Отец молча ест. Но уже через пару минут подает тарелку Александре.

— Спасибо. Было очень вкусно. Был рад знакомству, Жанна. — Встает Дмитрий Романович, как будто не присутствовал в гостиной последние полчаса. — Сын, зайди ко мне в кабинет. Поговорить с тобой хочу по финансовым вопросам.

Отец сразу же покидает комнату. Мать тоже поднимается. Опять улыбается и, обойдя стул, опирается двумя руками на спинку.

— Прежде чем направиться к отцу, Андрюш, проводи, пожалуйста, свою девушку ко мне в кабинет.

Отлично. У него свой кабинет, у нее свой.

— Хочу с ней по-женски посплетничать.

И уходит, причем отец покинул гостиную через коридор справа, а мать направляется к тому, что от меня по левую руку.

Мы с Андреем остаемся вдвоем. Он тянет ко мне руки через стол, просит подать ладони.

— Не обижайся. Они добрые. Просто испуганы. Я ни с кем никогда их не знакомил. Они привыкнут и полюбят тебя, так же, как я, — улыбается.

Мне хочется прижаться к нему. Но сейчас это совершенно неуместно.

Андрей провожает меня до массивной резной двери. Открывает ее, впуская меня внутрь. Его мать сидит за большим столом. Для меня это дико. Так старательно нагонять себе важности. Да, его отец работает в Минфине, но мама-то вроде бухгалтер в какой-то крупной фирме по продаже компьютерной техники. Пусть и главный бухгалтер, и я ничего не имею против людей этой специальности, но откуда столько пафоса?