– Голубая, – почти шёпотом ответил Дрей.

 Про белую я после такого ответа уточнять, разумеется, не стала... 

 Какое уж тут – вести партию?! Всё на свете оборачивается неловкостью…

 Я несколько раз моргнула, потому что глаза предательски увлажнились, и отвернулась к окну.

 Вот! На улице свежий воздух и новые впечатления. Наверное, там должно полегчать.

– Идём? – попросила я тихо, снова взглянув на Дрея. – Ты и так меня долго ждал.

– Очень долго, – кивнул он и ещё несколько мгновений, показавшихся мне нереально длинными, не двигался с места и не отводил взгляда.

 Да уж… он ведь явно не про одевание!

 Видимо, Зора всегда понимает, что говорит. И что делает.

 Талаф оказался приятным и уютным городом. Внезапно… почти не удивительным.

 Мы шли по одной из центральных улиц. Я всё немного рассеянно, хотя и с интересом рассматривала и даже многое отмечала.

 Совершенно ничего шокирующего и про Ренессанс с самого начала прогулки стало немножко понятно. В конце концов – кто стоял у истоков самобытной русской архитектуры как раз в те самые времена? Те же итальянцы, как ни крути, начиная с Аристотеля Фьораванти при Иване III и заканчивая…о, заканчивая Трезини и Ринальди, подумала я, задирая голову к куполу центрального здания площади, откровенно палладианского.

– Резиденция Дорсийского Совета, – пояснил Дрей. – Одна из новейших построек в центре. Я провожу здесь много времени по службе. Тоже иногда прихожу пешком.

– Как же вышло… – я растерялась и никак не могла сформулировать, – что всё это вроде бы застыло? Словно в исторической экранизации! Столько знакомого, но никаких намёков на более поздние тенденции и стили. Сиат чуть моложе Земли? Медленнее развивался? Или что-то ещё?

 – Что-то ещё, Элис. Это как раз одна из важнейших функций Советов – внимательно изучать ваш исторический опыт и строго контролировать проникновение сюда через Старые Семьи различных идей и изобретений зеркального мира. Какие-то действительно полезны, но всё равно потенциальное влияние просчитывается годами и изыскиваются способы просто найти, опознать такое же зерно у себя, а не просто привнести, – Дрей остановился совсем и посмотрел очень серьёзно. – А вот некоторые вещи ведут к очень печальным последствиям. В конечном счёте именно из-за этого наш прогресс немного замедлился, особенно в последние века. Хотя были времена, когда он сильно опережал земной и мы охотно делились знаниями.

– Чем-то вроде этого ты и занимаешься всё время в Григорьевском со своими блокнотами, гаджетами и в некоем офисе? – догадалась я.

– Можно сказать и так. Ты обязательно узнаешь постепенно.

 Я немного подумала и вдруг нелепо обиделась за Землю:

– Это что же, мы теперь вроде ваших подопытных кроликов? 

– Вовсе нет. Поверь, маги Старых Семей много делают и для твоей планеты после всех этих расчётов, – тихо, но твёрдо возразил Дрей. – Приходится вмешиваться в самые разные области, от политики до экологии. Минимально и осторожно, только когда уже очевидны грядущие непоправимые катастрофы. Цели вертеть, как вздумается, судьбой мира-близнеца никогда не было и не будет. Но условное благословение высших сил на то, чтобы постараться не дать вам погибнуть из-за самых роковых ошибок, у нас есть.

 Я округлила глаза.

 Ох… вот что Эйо имел ввиду, говоря о более чутком и внимательном отношении к миру и природе вещей.

 Как и по пути к Древу, я вдруг осознала, сколько всего мне предстоит узнать. Но вслед за этим поняла и то, что времени на это предостаточно, а сейчас и без того каша в голове.

 Поэтому я предпочла не развивать новыми вопросами тему, которая определённо была бесконечной, и вернулась к созерцанию городского пейзажа.

 Я ещё раз обвела глазами ухоженную площадь перед зданием Совета и спешащих в разные стороны прохожих. Действительно, как исторический фильм! Пришлось признать про себя, что после Безмирья и прочего я ожидала чего-то более чудесного и теперь была немного…

– Разочарована? – вдруг словно закончил вслух мою мысль Дрей и понимающе ухмыльнулся.

 – Нет, это неправильное слово, – поморщилась я. – Но подобное теперешнему чувство изредка посещало меня в туристических поездках. Рвёшься, мечтаешь... Вроде полно эмоций и общего довольства. Только иногда остаётся лёгкий, почти неуловимый привкус горечи: всё оказывается чуть более обыденным и приземлённым, чем представлялось. Вот он, какой-нибудь Тадж-Махал, остров Пасхи или Лас-Вегас… Замечательно, да. Но больше не мечта и вокруг просто жизнь и просто люди.

– Понимаю, – отозвался Дрей, снова предлагая мне руку. – Но Сиат ещё удивит тебя. Это не на поверхности, Элис. Скорее, как начинка закрытого пирога.

 Вдруг, словно в подтверждение этих его слов, я увидела на верхних ступенях портика резиденции Совета зрелище, заставившее меня замереть и исподтишка поглядывать в ту сторону.

 Из здания вышел некто вроде… Эйо? Кто-то очень похожий на Сущего, но одновременно – нет.

 Человек, а скорее – и не человек вовсе, был гораздо выше Эйо, обычного мужского роста, и кожа его была не откровенно синей, а слегка серо-голубой, или даже сиренево-голубой, и в целом – гораздо светлее. И волосы не белые, а чёрные. Из-за этого существо казалось вроде бы каким-то… древним?.. но одновременно и молодым, если не юным. В остальном же он действительно сильно напоминал Эйо: глаза, черты лица, узкая точёная кость, длинные пальцы и ой… уши!

 Существо скользнуло по мне взглядом, как по пустому месту, словно меня и не было. А вот Дрея он определённо заметил и, спустившись по лестнице на мостовую, молча ему поклонился.

Одновременно с кивком произошло нечто и вовсе выходящее из ряда вон: на лбу удивительного создания проступил сотканный из голубого света рисунок. Орнамент загорелся ярко, когда голова была низко и постепенно растаял ровно к моменту, когда поклон завершился.

 Затем невозможно фиолетовые глаза скосились… на мой кисет, а изящные брови над ними удивлённо взлетели. Кажется, именно из-за герба далее я была удостоена точно такого же поклона, сопровождённого ещё одной вспышкой на лбу.