Шрифт:
– Ну, было же…
– Было, - подтверждает глухо, - но я даже забыл об этом… у нас с тобой тогда еще не было ничего…
– Доверие, Саш! Ты же просил его! А сам?!
– Да я после вашего первого и единственного свидания запретил ему к тебе приближаться!
– То есть, то свидание было с твоего благословения, да? – выкрикиваю, чувствуя, как меня захлестывает обида.
– Даша! – пытаясь меня перекричать, тоже повышает голос, - парни ссорились из-за тебя, они собирались осаждать тебя оба одновременно. Поэтому я и предложил подкинуть ту монету. Чтобы проигравший к тебе даже не подкатывал.
– Спасибо!
– Ну, прости ты меня!
Я судорожно вздыхаю. Это не катастрофа, конечно, и трагедии из этого делать не собираюсь, но после вчерашней нашей первой ссоры – вторая выбила из колеи.
– Я домой поеду, я уже маме сказала.
– Не уезжай, Даш… не нужно нам сейчас расставаться.
– Наоборот… надо побыть раздельно… чтобы все обдумать и успокоиться. К тому же, я маму давно не видела.
– Маму? – он хватает обе мои ладони и немного тянет на себя, - зачем тебе ехать? Ты реально хочешь видеться с ней?
– Хочу, Саша! Она мама моя!
– Она тебя использовала! – проговаривает, неверяще глядя мне в глаза.
– Она. Моя. Мама. – повторяю по слогам, - другой у меня нет.
– А как же моя мама? Она тебя любит.
– Саша… ты не понимаешь…
– Не понимаю, - качает головой.
Горло стягивает спазмом, грудь – словно ремнями. Его отношение к моей маме неожиданно ранит сильнее, чем я ожидала. Он никогда не сможет общаться с ней. Он даже не скрывает свое к ней презрение.
– Отпусти меня, - шепчу еле слышно, борясь с подступающими слезами, - я приеду после Нового года и… мы встретимся.
Порывисто прижавшись лицом к моим ладоням, Саша долго молчит. Дышит часто, выдавая его волнение, грудь ходит ходуном.
– Я не одобряю твое решение. Но если ты хочешь поехать – езжай. Я завтра утром отвезу тебя на вокзал.
Целует мои руки, а потом, обхватив затылок, прижимается к моим губам. Поцелуй без подтекста, наполненный отчаянием и горечью.
Глава 64.
Саша.
Следующим утром я не успеваю. Приезжаю к общаге к восьми часам, а Дашка, оказывается, в это время уже в автобусе едет. Говорит, забыла предупредить, во сколько рейс. Врет, конечно.
Возвращаюсь домой, отключаю телефон и ложусь спать, потому что ночью нихрена не выспался. Просыпаюсь уже после обеда, убеждаюсь, что от нее ни звонка, ни сообщения, перекусываю и сажусь за подготовку к экзаменам.
Страдания страданиями, а сессию никто не отменял.
Макс вчера утром вернул мне деньги, которые занимал. И про проценты в виде пакости не забыл. Я подумал и решил, что рожу бить ему больше не буду. Тинке тоже слова не скажу. Все, на что они были способны, они уже сделали. А мы с Дашкой это разгребем и пойдем дальше. Вместе.
На следующий день успешно сдаю заключительный экзамен и, затарившись подарками, еду к родителям. Стрельцовой эти два дня не звонил и не писал. Она просила время успокоиться и подумать - она его получила. Но сегодня моя выдержка заканчивается. Терпение не моя сильная сторона, к тому же никак не могу избавится от мысли, что там, у себя дома, она может встретиться с Игорешей.
Припарковавшись у ворот родительского дома, набираю ее. Долгие гудки как раздражающий скрежет по стеклу. В груди начинает ныть. Когда я уже почти уверен в том, что Даша не хочет со мной общаться, она отвечает.
– Саша? Прости, мама рядом была…
Ее тихий голос выталкивает из глубины на поверхность. Хватаю воздух ртом, понимаю, что все это время не дышал.
– Привет… Ты как?
– Все хорошо. У тебя? Сдал экзамен?
– Сдал. Отлично.
– Поздравляю!
Мне кажется, или голос ее повеселел с тех пор, как она уехала. Видимо, чувствует себя намного лучше, чем я.
– Как сама? Чем занимаешься? – интересуюсь, сглотнув горечь.
– Да, ничем особо… Мама решила нынче елку нарядить, вот, ходила в магазин за елочными украшениями и…
– Мне тебя не хватает! – перебиваю на полуслове.
Дашка замолкает. Слышу, как часто дышит в трубку, и в этот момент понимаю, что не смогу ждать ее возвращения. Сорвусь к ней даже ради одного единственного поцелуя.
– Мне тебя тоже.
– Вернешься?
– После Нового Года, Саш…
– Я за тобой приеду, хочешь?..
Она смеется. Я беззвучно - тоже.
– Я сама. На первом же рейсе первого января.
– Я люблю тебя, - говорю, уже точно зная, что никакого первого января я дожидаться не буду.