– Будет больно… немножно… я постараюсь аккуратно.

– Я не девственница, Саша.

Я словно в прорубь проваливаюсь, когда до меня доходит смысл сказанного.

Шутит? Зачем?..

Отстраняюсь в надежде увидеть лукавую улыбку на ее лице, но ее нет. Смотрит на меня растерянно.

– Что?..

– Я не девственница, - повторяет Даша, и в следующее мгновение я вгоняю в нее член до упора.

Она хрипло стонет, а я ее не жалею. Это вторжение со вкусом разочарования. Остро-сладкое, крышесносное, но наполненное ядом.

Тесно, да… но она не девственница!

Как так, бл@ть?! Когда успела? С кем?

Тараню ее в бешеном темпе. Ярость в нее свою вбиваю. Нравится ей, закатив глаза, вспарывает кожу ногтями, извивается подо мной, имя мое шепчет на репите.

– Саша… Саша… Саша…

Ненавижу ее в этот момент. Обхватываю шею пальцами, вдавливаю в подушку. А у самого пред глазами все плывет. Резь в груди невыносимая, как от удара ножом.

Стрельцова распахивает глаза и подается бедрами мне навстречу. Протяжно стонет. Чувствую, сейчас кончит.

Хрен тебе…

Вынимаю член и грубо разворачиваю ее на живот.

– На колени.

Она смотрит на меня через плечо. В невинных глазах похоть и страх.

Не верю. Ни одному слову ее, жесту не верю.

Дергаю ее бедра на себя, заставляю принять удобную позу и снова врываюсь под обоюдный стон.

Сука… Охренеть, как ох@енно и как паршиво.

Замахнувшись, бью по ягодице. Больно? Это хорошо.

Дашка хнычет, подаваясь ко мне тазом, просит о разрядке. Я не хочу ей поддаваться, наказать хочу за свое разочарование. Но, представив, каково это – быть в ней, пока она кончает, чувствовать ее оргазм, едва не еду кукухой.

– Сама, - рычу ей.

Ее рука тут же ныряет между ног и через несколько мгновений ее сотрясает оргазм. Она гортанно стонет и ритмично сжимает стенки влагалища.

Бля-а-а-ть… Кайф неземной…

Я тоже на грани. Чувствуя, что уже вот – вот, быстро вытаскиваю член и разворачиваю Дашку к себе лицом.

– Рот открой!

– Что?.. Саш…

Договорить ей никто не дает. Нажав пальцами на щеки, вынуждаю разомкнуть губы и толкаюсь в рот.

– Глотай!!! – изливаясь, хриплю я.

Дашка захлебывается, ревет, но послушно проглатывает все до последней капли.

Лицо мокрое от слез, по губам и подбородку стекает моя сперма.

Вот так, сука, да!..

Опрокидываюсь на спину и закрываю глаза. Слышу, как Дашка сразу убегает в ванную.

Я лежу трупом – в башке вакуум, тело не чувствую, но в груди неприятно тянет.

Зря я с ней так жестко, но коротнуло меня не хило.

Через несколько минут до слуха доносятся тихие шаги, а следом ощущаю, как продавливается матрас.

– Макс? – спрашиваю я.

– Нет.

– А кто?

– Игорь. Одноклассник мой. Мы встречались.

Кишки скручивает в узел. Ладони сами в кулаки сжимаются.

– Почему не сказала?

– Ты не спрашивал, - отвечает еле слышно.

Да, не спрашивал! Потому что, бл@ть, я был уверен на сто процентов, что она нетронутая. С чего я это взял? Да со всего! Не увидел я в ней ничего, что свидетельствовало бы о том, что она знает, что такое секс.

Вообще, ничего!

Растираю ладонями лицо, резко поднимаюсь и влетаю в свои боксеры.

На Дашку даже не смотрю. Она сейчас где-то на периферии, сидит на краешке кровати, сжавшись в комочек.

Я головой понимаю, что урод, обидел не заслуженно, наказал за неоправданные ожидания, но успокоиться пока не могу. Завтра.

– Прости, - бросаю отрывисто и выхожу из комнаты.

Спускаюсь на кухню, наливаю себе сто грамм батиного вискаря и опрокидываю в рот одним махом.

Как засыпаю, не помню. Почти сразу, как голова касается подушки, сплю без сновидений, а просыпаюсь на следующий день ближе к полудню.

– Мама, спрашивает, ты живой вообще? – язвит заглянувший в мою комнату Кирилл.

– Живой, - хриплю, уткнувшись мордой в подушку.

– Тогда вставай, скоро обед.

Хлопает дверью, и я переворачиваюсь на спину. Прокручивая в голове события прошедшей ночи, лежу так с закрытыми глазами минут двадцать.

Дашка оказалась не девственницей. Она спала с каким-то хером до меня, и мне по какой-то причине этот факт сильно неприятен.

Бесит до заворота кишок. До сих пор, даже после выпитого и крепкого сна не отпускает.