Иногда мне все-таки удается его чем-нибудь заинтересовать, а иногда своими шуточками он сбивает с меня весь серьезный настрой.

– Представляешь, Бенвенуто Челлини считал свою статую вершиной искусства Возрождения, а на самом деле, это чистой воды маньеризм!

– Представляешь, -отвечает он насмешливо, в тон мне, - самка тли появляется на свет уже беременной!

«Обменяемся еще какими-нибудь малоинтересными фактами?» — хочет он мне сказать. Ладно, это и правда, скучно, для не такого увлеченного человека как я. В Италию меня всю жизнь влекло именно искусство. Может, нам следовало поехать в какую-нибудь другую страну? Точно, нужно было ехать на Бали, пляжи и дорогие отели нравятся нам обоим.

Среди влюбленных пар подобные несовпадения в интересах случаются сплошь и рядом, и в этом нет ничего страшного. Но всякий раз, сталкиваясь с чем-то подобным, я не могу не вспоминать Антона, с ним у нас вкусы всегда совпадали. Нет, вопреки обещаниям Андрея, я его не забыла.

После того, как я вернулась из Казани в Петербург, он подошел ко мне в школе и извинился за то, что сказал мне тогда по телефону.

– Ты ничего такого мне не сказал, тебе не за что извиняться, -отвечаю я.

Я тогда закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на своей любви к Андрею.

– Мила… -негромко говорит Антон.

Открыв глаза, я взглянула на него.

– Я, правда, рад за вас.

Он развернулся и ушел, а мне стало больно до слез. Вот она, искусственная любовь, самое очевидное доказательство ее лживости! Вот она, та гнусная разница, между тем, как он говорил со мной по телефону и как говорит сейчас!..

После того, как прошел последний звонок, выпускной (я побывала только на официальной части), после сдачи экзаменов, мы с Андреем сразу уехали. Должно быть сейчас Антон спокоен и счастлив, как и до того, как я со своей магией прошлась по его жизни ураганом.

Как тогда сказал Андрей? «С человеком могут случиться вещи хуже, чем быть влюбленным в прекрасную сирену», точно, так и есть! Моя любовь тоже искусственная, да только меня это совсем не напрягает. Но я-то сама на это согласилась и ничуть не жалею об этом.

Я кое-что узнала об Андрее. В глубине души он по-настоящему добрый человек! Он не может пройти мимо голодной собаки и обязательно накормит ее. А еще он беспроцентно одалживает деньги молодым предпринимателям. А сколько Андрей жертвует на благотворительность и не ради пиара, а потому, что ему не все равно!

Думаю, за одну только доброту я могла бы полюбить его по-настоящему. Но, наверное, я никогда не узнаю, правда ли это. Да и так ли уж это важно? Я смотрю на него, и от любви, от желания быть с ним, в груди у меня становится тесно, каждый день я нахожусь в сладком коконе из счастья, нежности, привязанности. Он такой… мой! А разногласия — это все ерунда!

На него я тоже наложила заклятие. Он, правда, говорил, что в этом нет необходимости, но мне так спокойнее. Так мы будем на равных, и он не уйдет от меня к какой-нибудь не в меру горячей итальяночке.

Андрей — самый заботливый, любящий, веселый, самый мужественный, красивый парень на свете! И как это я умудрилась не полюбить его сама, без магии? Видимо, это все та дребедень с несовпадением биополей. Хорошо, что есть возможность исправить эту возмутительную нестыковку. Но о любви мы с ним, все же, не говорим. Я открываю рот, но что-то мешает мне сказать «Я люблю тебя», хоть это и правда. Интересно, это из-за разности наших вкусов или из-за наложенного на меня заклятия? Наверное, второе.

Потому что глупо требовать от мужчины, чтобы он разделял все интересы его девушки и наоборот. Меня же не должно интересовать, какие он там ценные бумаги покупает и как управляет фирмой. Хотя, если вдуматься, это все тоже очень занимательно.

И все же недавно мы попытались вместе посмотреть мои любимые фильмы. Во время просмотра «Завтрак у Тиффани» он уснул, но «Опасные связи» досмотрел до конца, а потом спросил с глубоким непониманием в голосе:

– И почему этот фильм — твой любимый?

Я растерялась:

– Но как же! Они ведь так любили друг друга, просто темная сторона его души не позволила им быть вместе!
– и я начинаю цитировать книгу с горящими глазами.
– «Да, виконт, вы сильно любили госпожу де Турвель, вы даже и теперь любите ее, безумно любите. Жаль, что при таких способностях к сопоставлению планов вы столь слабы насчет их осуществления и что одним лишь необдуманным поступком сами поставили непреодолимое препятствие к тому, чего вам больше всего хотелось бы».