Мне оставалось только иногда подглядывать и успеть привести в порядок себя и мальчишек.

Сильно не заморачивалась, если Кирилл говорит что будет близкий круг, то наверняка это будет тётушка и подруги. С работы навряд ли Кирилл позвал кого-то. Из всех сослуживцев я близка только с Петей, а его Кир терпеть не может, каждый раз ворчит, что тот пускает на меня слюни. Да и на работе я планировала проставиться завтра, купить пирожных и торт.

Простое синие платье, в мелкий горох, с глухим воротом, с прямой юбкой, длиной ниже колена показалось мне вполне достойным для скромного домашнего праздника. Небрежно уложила волосы, нюдовый макияж, удобные балетки. Я справилась за час, потом занялась мальчишками. Там тоже немного заняло по времени, остальное время мы с ними увлечённо наблюдали, как наша столовая превращается в залу ресторана.

Бойкая девушка Стелла, руководила всеми процессами, и уборкой и готовкой, и украшением. Она словно волшебница, чётко координировала все процессы, и надо сказать результаты поражали.

Наша столовая преображалась на глазах. На большом овальном столе, словно на скатерти-самобранке, появлялись различные закуски, искусно разложенные и завёрнутые. Ромка пару раз даже пытался стащить с тарелки, что-то очень яркое, похожее на бутон цветка.

Пришлось занять ребёнка надуванием шариков.

За всей этой суетой вдруг пришла мысль, что стоит поблагодарить Кирилла, которого я не видела с завтрака, и расстались мы на не очень хорошей ноте.

Он был в кабинете, сидел перед включённым ноутбуком. Здесь царила тишина и полумрак

— Я не помешаю, — стукнула пару раз в дверь, и зашла.

— Что уже, время? — отвлёкся он от чтения, и посмотрел на настенные часы.

— Нет, ещё есть полчаса, — ответила ему и подошла ближе.

— Я приготовила тебе чистую футболку, и брюки, — начала издалека, дабы прощупать почву.

— Спасибо, — он закрыл крышку ноутбука, и посмотрел на меня.

Как-то устало, но в то же время пытливо. Неужели переживает?

Не могу никак привыкнуть, что он начал потихоньку проявлять чувства, потому что раньше, этого никогда не было. А сейчас, очень часто, видны проявление его эмоции, во взглядах, в словах, и жестах. И мне в новинку, я привыкла считать его скалой, и вот такие моменты, как сейчас, они ранят своей уникальностью, и мне вдруг становиться стыдно, что я раскапризничалась утром.

— Кирилл, я хотела сказать спасибо, — начала я, но он подтянул меня ближе и усадил на свои колени.

— Хотела, скажи, — хрипнул его голос, а одна рука бесцеремонно забралась по подол моего скромного платья, начал там поглаживать бедро, разнося импульсы тепла по всему телу.

— Спасибо, — вздрогнула я, когда он очень чувствительно меня щипнул, — ай!

— Это тебе за мой полусъеденный мозг, — как ни в чём не бывало, улыбнулся Кирилл и потерся своей щетиной о мою шею.

Я сжалась от щекотки, но сама же прижала его голову ближе, обняла за шею.

— Ну, прости, — выдохнула вместе с дрожью, — можешь мне ничего не дарить, мне итак всё нравиться.

— Можно подумать, — фыркнул он, прошелся губами по моей шее, втягивая аромат, — захочу и подарю.

Это заявление меня развеселило, и я рассмеялась.

— Нет, ну, конечно, если ты настаиваешь…

— Настаиваю, — кивнул он, и открыл верхний ящик стола, вручил мне какую-то папку.

— Что это? Контракт на твою душу? — совсем развеселилась я.

— Будто тебе нужен для этого контракт, она уже итак давно твоя, — сказал это так легко, что у меня даже дыхание перехватило, словно прыгнула со скалы в холодную воду.

— Кирилл…

— Ты так всегда удивляешься, Света, словно поверить не можешь, — недовольно заворчал он.

— Ну что ты, — смутилась я, как он ловко разгадал мои мысли, — я верю.

Я снова перевела взгляд на бумаги в своих руках.

— Так что это?

— Это документы на пацанов. Теперь ты являешься их единственным и полным опекуном. Никто не сможет у тебя отнять их, даже я, можешь не опасаться этого.

Я ошарашено посмотрела на папку в своих руках, потом на Кирилла, потом снова на папку.

— О, боже, Кирилл, я даже не знаю, что и сказать, — слова и вправду не шли, кроме банального «спасибо», и желания зацеловать его, не было никаких мыслей.

— Ничего не говори, — Кир как-то грустно улыбается, — просто помни, что обещала мне однажды, Света.

Про обещание, данное три месяца назад, в кабинете директора детского дома, я и не забывала. Я тогда говорила искренне, и выполнять его мне не составляло никакого труда.

— Ты даже не представляешь, какой счастливой ты меня делаешь, — я прижалась губами к его губам, — я так люблю тебя! Спасибо.