А память о Судже пронзала сердце насквозь, и тоска по ней оставляла открытую рану. Как же ему хотелось снова коснуться ее хотя бы раз, почувствовать щекой ее гладкую кожу и вдохнуть запах ее волос. Он вспомнил, как она привела его на крышу здания и показала величественный вид Пхеньяна. С той крыши они увидели статую летучего коня Чхоллимы.

«Это наше будущее», — сказала тогда Суджа, взяв его за руку.

Она, так же как и он, была твердо уверена в будущем, в ожидавшей их впереди совместной жизни. Чин вспомнил, как держал ее, как они вместе любовались Пхеньяном. При этом воспоминании его охватило негодование. У них украли будущее, в котором они должны были быть вместе. И с этим он никак не мог смириться. Он не может просто сгнить здесь, погибнуть, так и не увидев Суджу.

Чин посмотрел на заключенных, которые теперь были скованы вместе цепями, а кое-кто связан веревкой. Его взгляд скользнул дальше, к внешним тюремным стенам. Он заметил часовых, стоящих на углах здания, а потом увидел протянутую вдоль каждой стены колючую проволоку. Чин всячески переставлял в голове эти переменные и просчитывал расстояние от себя до стены. Его ум тасовал заданные условия и постоянно приходил к одному и тому же выводу: двор слишком большой и открытый, а потому его обнаружат за нескольких секунд. В конце концов, устав от этих раздумий, он уронил голову на землю и уснул.

Разбудил Чина дизельный грузовик, который с грохотом вкатился в тюремный двор, раскидывая из-под колес пыль и грязь, и. описал круг, объезжая заключенных. Чин сонно глядел, как грузовик проехал к дальней стене тюрьмы и остановился возле антрацитовой фабрики. Водитель заглушил мотор, вылез из кабины и ушел. Грузовик стоял под конвейерной лентой, выведенной наружу через проем в стене. Чин внимательно смотрел на квадратную дыру, осознавая, что это и есть желоб того самого конвейера, у которого они стоят изо дня в день. Он взволнованно толкнул локтем съежившегося и сонного Хёка.

— Эй, Хёк, глянь-ка. Присмотрись вон к тому самосвалу.

— Отстань. Я устал.

— Серьезно, обрати внимание. — Чин потряс товарища.

Хёк перевернулся и протер глаза. Опершись на локоть, он оглядел двор и заметил машину.

— И чего с ним не так? — пробормотал он.

— Посмотри, где он, — не отставал Чин.

Хёк еще раз глянул на грузовик, а потом выпучил глаза, узнав здание.

— Это же наша фабрика! Он припаркован к ее стене.

— Ну да. Это наверняка происходит каждый раз, когда мы работаем. Эти грузовики приезжают сюда и стоят до тех пор, пока кузов не наполнится. А потом они уезжают.

— Чего вы там всё разглядываете? — недовольно поинтересовался Пэ, приложив руку козырьком к глазам и глядя на двор.

— Посмотри на тот грузовик, — сказал Чин, поворачивая голову в другую сторону, чтобы не привлекать внимания. — Парень только что припарковал его. Он будет стоять тут, пока мы не наполним кузов, так? А потом грузовик уедет.

— Хм. — Пэ таращился на машину, рассеянно почесывая спутанную бороду. — И ты подумываешь о том, чтобы прыгнуть в кузов.

— Ну да, — ответил Чин.

— Как?

— Не знаю. Может, сможем залезть на конвейерную ленту после работы.

— Но после работы грузовика тут может уже не быть.

— Давайте проверим. Если нам удастся попасть в одну из этих машин, мы сможем сделать отсюда ноги.

Пэ смотрел на грузовик со странным блеском в глазах.

— Хм. Может, ты и дело говоришь. — Он задержал взгляд на машине еще на некоторое время, а затем повернулся к Чину: — Ишь, шельмец! А ведь это может сработать!

— Не просто вам смазливый мальчик, а? — Хёк толкнул Чина в плечо.

— Разведаем это дело. Я думаю, тот бедолага так и вылез, — сказал Чин.

Двое его товарищей кивнули с серьезным видом и перевели взгляды с грузовика на пустой столб в середине двора.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

— Суджа! — позвала Кёнбок, глядя поверх голов толпящихся в коридоре студентов.

Она заметила, как подруга выбежала из аудитории. Вместе с Сунок и Миран, Кёнбок ждала в холле, пока соберется их группа на факультатив по истории.

Суджа, опустив голову, прошла мимо, притворившись, что не услышала. Она избегала факультативные группы и не оставалась с ними после занятий. Вместо этого девушка незаметно сбегала после окончания пар, исчезая за дверью прежде, чем кто-нибудь успевал втянуть ее в беседу. В университете переговаривались о том, что Суджа сильно переживает случившееся.

— Аннён, здравствуй, — бросила она на ходу.

— Идем на факультатив! — крикнула Кёнбок.

— Извини, — ответила Суджа, почти не глядя в ее сторону.