По сопкам и окрестным болотам забегали военные инженеры с треногами нивелиров и теодолитов. Взлетали и садились транспортники, доставляя технику и конструкции с материка.

Никто из наших не противился этой инициативе. Будь у нас такие средства как у военных, мы и сами соорудили бы что-то подобное.

Аномалия попритихла. Не было больше ни единой попытки прорвать периметр. Может, она всё ещё зализывала раны, готовясь к новой отчаянной атаке, а может, просто переваривала отнятое у людей железо. Кто знает?

Лишь изредка просыпался «голец», оглашая весенние сопки своим похоронным стоном, да иногда лопались с оглушительным артиллерийским треском раскалённые фиолетовые шары. Они разбрасывали далеко вокруг себя «семена», похожие на прозрачные льдинки. Эти странные «семена» долго потом лежали на чёрной земле, меняя цвета и сверкая как огромные александриты. Потом они блекли, таяли и превращались в невзрачную грязно-коричневую пузырчатую пену…

Что касается меня, то я снова вернулся в посёлок. Жизнь потекла по привычной схеме: школа — прогулка до супермаркета — зона. Все, как и раньше. Только теперь к этому прибавился привкус реальной опасности. Мой нехитрый план подходил к решающей фазе, и вот-вот должна была случиться развязка.

Закрыв класс, я прошёл по опустевшему коридору в вестибюль, на каждом шагу опасаясь встретить поджидающую меня Лику. Но Лика Лебедева сегодня нигде меня не ждала. Что ж, тем лучше. Сегодня я должен пройти по своему обычному маршруту один. Только один. Тот, кто выкопал из могилы труп егеря, наверняка искал со мной встречи без лишних свидетелей.

Я вышел из школы в моросящий апрельский день и двинулся к «Хилтону». Было прохладно. Ветер морщил стеклянные лужи, гоняя по ним скомканные сигаретные пачки. Пройдя пару кварталов по пустым улицам, я свернул к центру и здесь, наконец, почувствовал за собой «хвост». На том же месте, что и вчера. Я остановился и, делая вид, будто завязываю шнурок, стрельнул глазами вдоль улицы. Всё верно — снова этот долговязый в плаще. Интересно, как они собираются меня брать? Выстрелят капсулой со слоновьей дозой снотворного, оглушат шокером или, не мудрствуя, навалятся скопом и затолкают в какой-нибудь облезлый фургон…

Я не угадал. Из подъезда ближайшего дома метнулся быстрый, как тень, человек в синем трико и брызнул мне в лицо какой-то гадостью из крохотного баллончика. Сразу резануло глаза, и перехватило дыханье. Я закрыл руками лицо и упал на мокрый асфальт. Где-то рядом взвизгнули тормоза, чьи-то руки грубо потащили меня к машине. И в эту же самую секунду я окончательно вырубился.

27 апреля 2020 г. Точное место и время неизвестны.

На мою голову обрушился ледяной водопад. Я очнулся. Глаза всё ещё резало, и окружающий мир стал возникать передо мной в буквальном смысле сквозь слёзы.

Я находился в большой, плохо освещённой комнате. Из мебели здесь имелся всего один стул –

тот, к которому я был привязан. Кроме меня в помещении было двое — синее трико и смутно знакомый мне человек, лица которого я никак не мог разобрать. Синее трико сделало ко мне шаг, и я увидел над своей головой прозрачное ведёрко с водой. Снова контрастный душ!?

— Оставь, Чен. Господин Карельцев уже пришёл в себя. Не так ли, Сергей Александрович?

Я вздрогнул, узнав этот голос. Голос из прошлого. Голос с того света.

Человек подошёл ко мне тигриной походкой, и теперь я смог хорошо разглядеть его. Да, это был он. Гоффман-Гриффит, последний из «бессмертных». Только теперь его хищное лицо рассекал безобразный шрам.

— Вот и встретились, господин аномальщик. Мир тесен, — Гриффит зловеще улыбнулся.

— Что вам угодно, Гюнтер? — спросил я, показывая, что помню его первое имя.

Гриффит усмехнулся.

— За вами должок, Сергей Александрович.

— Да? И какой же?

— А вы уж и не помните? Из-за вас, милейший, я подвёл своих арабских друзей и потерял сотню миллионов зелёных. Это раз, — Гриффит загнул мизинец. — Из-за вас я полгода провалялся по клиникам, залечивая ожоги и переломы. Я ведь тогда чудом остался жив — успел выпрыгнуть из

вертолёта. За всё это я тоже намерен взыскать с вас. Это два, — он загнул очередной палец. — И, наконец, из-за вас неделю назад погиб мой помощник. Это три.

— И что же вы хотите получить за всё это?

— Очень немногое, господин Карельцев. Очень немногое. Допуск к банку данных ваших компьютеров и контейнеры с образцами новообразований.

— Вы что, сумасшедший, Гриффит? — искренне возмутился я.

— Сергей Александрович, — Гриффит вздохнул, — предлагать за вашу жизнь меньшую цену было бы с моей стороны просто бестактно. Ну, а если мы всё же не найдём общий язык, мне придётся отдать вас Чену. Поверьте, он знает тысячу способов как сделать человека сговорчивей.