Ее эйфорию от близости с горячо обожаемым мужем, красивее которого едва ли можно было найти. Ее внутренний жар и жажду до его откровенных и горячих прикосновений.

Черт! В какой то момент, я поняла, что даже дышу так же отрывисто и рвано, как Мия, которая была на втором этаже за закрытыми дверьми, отчего на теле выступили солеными капельки холодного пота.

Эта нега пленяла.

Она кружила голову и тянула за тонкие золотые ниточки всех дрожащих рецепторов, скручивая их в единый запутанный узел, из которого было просто не выбраться, потому что я знала теперь, что это далеко не предел.

Что может быть еще ярче, еще сочнее, еще слаще.

До черных звезд перед глазами.

До полного помутнения рассудка, когда уже ничего не важно, кроме этой ядовитой бурлящей энергии, которая так похожа на адреналин и опьяняет, словно забродившие душистые ягоды поздней терпкой осенью.

И было неправда, что я хотела избавиться от этого ощущения, что подбиралось ко мне удушливой волной, от которой напрягалась каждая мышца в теле. Я хотела этого. Еще.

Но всеми силами запрещала себе, пообещав клятвенно после поцелуя с Каратом, что больше я ни за что не прикоснусь к себе, позволяя этому яду пленить меня еще сильнее.

Всеми силами я пыталась отгородиться от эмоций Мии, которые взрывались и в моей крови через нее, что были слишком яркими и кричащими, чтобы совсем не обращать на них внимания.

Как когда то в далеком детстве я усердно считала белых медведей, прыгающих через льдины, плотно сомкнув ресницы и не позволяя себе пошевелиться, потому что даже трение кожи о простыню было сродни маленькому наслаждению, которое могло повлечь за собой полное падение в бездну.

Я снова видела их под плотно сжатыми веками и дрожащими от усилия ресницами.

Ту пару в клубе. Их тела, которые сливались в едином танце.

Руки мужчины – красивые, сильные, с тугими венами под загорелой кожей – они сжимали бедра девушки, оставляя на ее коже отметины, и заставляя ее двигаться навстречу своему телу. Насаживая ее на себя до резких глухих шлепков. Заставляя ее прогибаться так сильно, что даже я ощущала это напряжение в спине.

Ощущала его дыхание на собственной коже и горячие ненасытные губы, которые касались жадно и жарко, не боясь причинить боли, потому что через нее познавалась эта жуткая черная страсть.

Ощущала аромат его тела, который был такой пьянящий и такой чертовски знакомый, что я содрогнулась, хрипло выдохнув во мрак душной ночной комнаты.

Карат!

Сердце тут же захлебнулось не то от восторга, не то от попыток сбросить с себя его ядовитую пелену, которая проникала в кровь, подобного сильному наркотику, опьяняя и путая разум своей черной чувственностью и похотью.

Подождите…

Я тяжело сглотнула, замерев, и слыша, как сердце заколотилось сильнее и затравленнее, отдаваясь шумом в пульсирующих висках.

Больше это не были мужчина и та девушка из бара.

Это были мы.

Я и он.

Это его руки держали меня, не давая шанса ускользнуть, впиваясь в кожу так, что я ощущала укол первой боли, от которой не было страшно, потому что эта боль была тонким отголоском его желания.

Это его мощное влажное тело лежало за моей спиной, прижимаясь так бесстыдно и откровенно, что я ощутила его возбуждение собственными ягодицами, распахнув в темноте глаза и глотая вскрик, который затих в ладони, зажавшей мне рот с первым ярким осознанием, выстрелившем в мозг, подобно шальной пуле – это все не сон!

Карат действительно был здесь!

В нашей с Тайгой спальне!

– Что я делал в твоем сне, детка? – промурчал его голос, обдавая жарким пряным дыханием кожу на шее, отчего по моему вмиг напрягшемуся телу пронеслись тонны сумасшедших мурашек, - Что-то очень приятное?

Святая медведица!

Распахнув глаза и замерев на секунду, я смотрела на мирно спящую Тайгу, которая сладко сопела и совершенно не подозревала, в каком жутком положении я оказалась сейчас, чувствуя себя кроликам в объятьях удава.

А он все знал, черт побери!

Знал, что я не смогу дать ему отпор, пока мы были в спящем доме на виду у всей семьи!

Что не смогу двинуть ему так, чтобы разнести всю комнату к чертям!

Зато я цапнула его за руку, впиваясь зубами так, что тут же ощутила аромат крови на своих губах.

Но это опьяняло еще сильнее…как и его низкий хриплый смех прямо в макушку, отчего волосы разметались и попали на лицо.

– Нравится?

Его пальцы скользнули по моим губам, касаясь их нежно, но не оставляя шанса. Проникая сквозь них, чтобы оставить аромат и вкус его крови на моем языке.