– О, Мэрион, перестань, - одернула ее мать.

Джон, увидев сестренку, бросился обнимать.

– Моя дорогая Мэрион, а ты всё такая же печальная и впечатлительная и даже мой приезд тебя нисколько не обрадовал… - шутливо заговорил брат, пытаясь ободрить юную.

Джон игриво затанцевал возле нее, взяв за руки, и тогда Мэрион наконец заулыбалась. Пока брат с сестрой забавлялись, напевая знакомую им песенку, к Фрэнни подошел Себастьян.

– Добро пожаловать, - сказал он с приветливым выражением лица.

– Благодарю, - ответила тем же гостья.

– Так значит, вы француженка?
–  уточнил вроде бы на легкой нотке Себастьян.

На его словах раздался слышимый вздох Констенс. К ней обратилась служанка и поведала, что ужин вот-вот будет готов. Дама отвлеклась и направилась в дом. Себастьян заметил смущение гостьи и, наклонившись ближе, шепнул:

– Не обращай внимания, маменька всегда такая, главное - подружись не с нами, а с Нортумберлендом или же коротко Норти…

Затем мужчина в сюртуке подмигнул Фрэнни и отошел. На отце же Джона был надет кожаный плащ. Его кудрявые волосы пушились от влажности, точно на голове репейник. А вот темно-русые, красиво вьющиеся локоны Себастьяна аккуратно лежали, разделенные пробором. Из всех старший брат Джона показался на первый взгляд самым приятным. Не обделила его природа и мужским обаянием. Джон был не похож на брата, у него черные прямые волосы, темно-карие глаза и широкая притягательная улыбка, а длинные уши забавно торчали. Скорее его можно было назвать хорошеньким, но без мужского шарма, коим обладал Себастьян.

– Ну что ж! Пройдемте в дом!
–  весело и оптимистично воскликнул глава семьи, вновь манерно помахивая рукой, точно артист.

Джон подал Фрэнни знак взять его под руку, пара направилась за главой и старшим сыном. По пути ее догнала Мэрион и боковым зрением настойчиво косилась и разглядывала новоприбывшую. Ее чудное любопытство решила развеять Фрэнни и пошутила:

– Тебя заинтересовала моя шляпка?

Мэрион, словно в нервном тике, потрясла плечами и произнесла:

– Она странная… мы такие не носим…

На гостье красовалась облегающая, овальной формы шляпка, что вошла с некоторых пор в моду, заменив капоры и шляпы с полями. Убор скрывал волосы Фрэнни, зато она подметила скучную прическу юной барышни а-ля бал в средневековье. Это были два кренделя в виде кос с боков. А уж платье на Мэрион и вовсе старомодное, будто из сундука прабабушки, с корсетом, нелепыми буфами и бороздящим по полу подолом.

– А как вы спрятали под эту мелкую шляпку свои длинные волосы?
–  в удивлении, продолжая напряженно извивать телом и особенно плечами, поинтересовалась юная.

Фрэнни по-доброму усмехнулась и резво сняла убор. Ее воздушные кудрявые светлые локоны весело подскочили и заиграли на уровне ушей. У нее была короткая стрижка, что также считалась теперь модной. Неискушенная Мэрион разинула рот, словно проглотила язык. А вот из гостиной раздался выкрик, будто кто-то увидел привидение. Это возгласила Констенс, взявшись за сердце. Ее большие глаза пристально глядели на Фрэнни и хлопали. Дабы успокоить мидели, служанка скорее подала ей кота. Дама взяла и принялась быстро гладить.

– Подай мне боа, хочу выйти подышать, - добавила пребывающая в ужасе Констенс.

Джону стало забавно, он засмеялся.

– Не обращай внимания, идем наверх, - потянул он за руку смятенную невесту.

Лакей понес их сумки. Джон открыл дверь некогда своей комнаты на втором этаже и ребячески прыгнул на односпальную кровать.

– Это кровать моего детства… - подпрыгивая, произнес юноша.

Фрэнни переступила порог и огляделась. В комнате повсюду находились разные вещи и предметы искусства. На камине стояли вазы, на столе и тумбочках - статуэтки, висели картины, располагались узорные запыленные подсвечники, несколько настенных зеркал в узорном обрамлении, изысканные часы, которые не шли. У постели стоял большой торшер, на столике - светильник в синем абажуре, на камине - в красном, вокруг - громоздкие стулья в обивке, еще большего размера кресла и софа. Помещение было загромождено. Видя недоумение невесты, Джон, лежа на боку, пошутил:

– Нравятся мои игрушки-безделушки?..

Фрэнни сменила удивленное выражение лица на веселое и ответила:

– Эти безделушки наверняка стоят больших денег…

– Да… но матушка всё никак не может от них избавиться, скоро наш дом завалится под тяжестью этого дорогого хлама, - говорил Джон.

– А я думала, ты играл в детстве в лошадок или мишек…

– У меня был деревянный конь, но после того, как меня им ударил брат, отец выбросил коняшку, - шутливо рассказывал Джон.

Фрэнни присела на край постели к жениху, брови ее подскочили от слов юноши.

– Значит, вы дрались с братом?..

Джон махнул рукой.

– В детстве… Себастьян всего лишь разорвал моего любимого мишку, вытряс всего, беднягу… - с забавой вспоминал он.
–  Я схватил коня, но в итоге получил сам…

– И с тех пор твои игрушки - это дорогие торшеры и стулья… - пошутила Фрэнни.

– Именно так. Их Себастьян трогать никогда бы не решился. Маменька такого не простит, не дай бог что-то сломается или разобьется.

Фрэнни немного взгрустнула, озаботившись о миссис Кроули и ее холодной встрече. И тут как тут, легка на помине, в дверях резко появилась дама.