Я хочу смеяться вместе с ней и вспоминать обо всем, что нам сходило с рук в этом доме. Каждый раз, когда мы, затаив дыхание, занимались сексом под одеялом, в то время как вся ее семья спала в нескольких футах от нас.

Постоянно в страхе за свою жизнь, что один из ее братьев ворвется и оторвет мне член, если найдет меня на ней. Но все, о чем я могу думать, это о том, что если бы обстоятельства были другими, из-за меня ей могло грозить серьезное тюремное заключение. Только сейчас мне приходит в голову, что некоторые из этих воспоминаний — бегство от копов или кого мы там разозлили той ночью, вваливание пьяным в пятнадцать, накуривание и прогул класса — не так милы, как казались в старших классах.

— Папа хочет, чтобы я посмотрела дома вместе с ним. С уходом мамы он чувствует себя немного перегруженным решениями.

Слова едва достигают моих ушей. Спираль мыслей падает на меня, как тяжелое одеяло, мой разум отягощен всеми способами, которые я еще не придумал, чтобы разрушить эту девушку. Она была счастлива, когда вернулась. Может быть, не сразу, из-за похорон и всего остального. Но когда я сравниваю человека, который появился у того первого костра, с человеком, сидящим рядом со мной сейчас? Она выглядит выжженной. Иссяк. Пара месяцев рядом со мной, и я уже высосал из нее всю жизнь.

И что бы я ни делал, чтобы найти выход из положения, я прихожу к одному неоспоримому выводу: я сделал это с ней. И если мне представится такая возможность, я сделаю это снова.

— На самом деле, пару дней назад я проезжала мимо дома на Маллард. Этот синий, с пальмами. Это новый дом. Я посмотрела это на…

— Жен. — Я вскакиваю на ноги. — Послушай, ты была права.

— А?

Теперь взволнованный, я расхаживаю по комнате. Как мне это сделать? Я не хочу веду себя как мудак, но, может быть, уже слишком поздно для этого.

— Эван? — Ее голос дрожит от беспокойства.

— Я должен был послушаться тебя.

Черт возьми, почему я не послушал? Она дала мне дюжину возможностей, чтобы уважаю ее желания и держу дистанцию. Я проигнорировал все ее предупреждения и полетел прямо со скалы. Я медленно поворачиваюсь к ней лицом, вся вина и сожаление бурлят и выплескиваются наружу. Что она сделала, чтобы заслужить меня?

— Мне жаль, Фред.

Тревога появляется на ее лице.

— О чем?

— Ты была права. Это не может сработать. Ты и я.

— Эван. — Настороженный взгляд недоверия высасывает румянец с ее лица. — Это из-за прошлой ночи? Ты не клал кокаин в сумочку Трины. Ты не натравливал на меня Рэндалла. Ни в чем из этого нет твоей вины.

— Но я уговорил тебя пойти. Это на моей совести. — Мой голос повышается сам по себе. Такое чувство, что я не контролирую свой собственный разум. Разочарование ускользает вместе со мной. Гнев на себя за то, что я позволил этому случиться. — Я не подхожу тебе. Мне жаль, что мне потребовалось так много времени, чтобы понять это. — Я сглатываю. Мне больно это делать. — Тебе нужно держаться от меня подальше, черт возьми.

— Ты не это имеешь в виду. — Жен спрыгивает с кровати. — Я понимаю, что ты чувствуешь ответственность, но это была не твоя вина.

— Не делай этого. — Я отстраняюсь, когда она тянется к моей руке. — Ты оправдываешь меня всю мою жизнь.

Она в отчаянии качает головой, тяжело дыша.

— Это не то, что я делаю. Я нервничала только из-за встречи с Триной, потому что не думала, что смогу устоять перед тем, чтобы она меня разозлила. У тебя было больше веры в меня, и ты был прав. Я совсем не пила прошлой ночью. Она предложила мне немного, но я не взяла. Остаток ночи был моим выбором. Я осталась здесь. Я позволила ей оставить свою сумочку у меня. В любой момент я могла бы сказать ”нет" и пойти домой. — Борьба вспыхивает на ее лице. — Ты принимал на себя пули за меня всю мою жизнь. Но я уже совсем взрослая, Эван. Мне не нужен мученик.

Я ценю то, что она пытается сделать, но я не могу ей этого позволить. Так зарождаются привычки. Она прощает меня и в этот раз, и в следующий. И следующий.

Пока дюйм за дюймом она не скатывается ко всем саморазрушительным стереотипам, которые она так усердно пыталась разрушить. Она всегда была лучшей частью нас.

Я люблю ее. Я бы предпочел никогда не видеть ее снова, чем быть причиной, по которой она ненавидит себя.

— Ты должна терпеть это со своим полицейским, — говорю я ей, мой голос слегка дрожит, прежде чем набраться решимости. — Он порядочный парень, и он из кожи вон лезет, чтобы сделать тебя счастливой. Лучшее влияние, чем я когда-либо смогу сделать.

— Эван.

Я вижу, как понимание застывает в ее глазах. Смотрите, как она схватывает чтобы потянуть за какой-нибудь рычаг, чтобы это прекратилось. Затем я поворачиваюсь к ней спиной.

— Эван!

Я выхожу за дверь и спускаюсь по лестнице. Практически бегу к своему байку. Я должен убраться отсюда, пока у меня не сдали нервы. Я знаю, что она смотрит на меня из окна своей спальни, когда я уезжаю. Боль начинается еще до того, как я добираюсь до конца квартала. К тому времени, как я возвращаюсь домой, я уже ничего не чувствую. Не уверен, что я вообще проснулся.