— Это кот, мужик, — сказал я, не удержавшись.

— Человек-кот? Уххх, — он отступил на шаг, вытащил дерьмовый телефон и подошел, чтобы сделать селфи с котом. Кот начал рычать, и в тот момент, когда он обхватил его рукой, кот поцарапал ему лицо с одной стороны. Парень начал маниакально смеяться, и я одарил его едкой улыбкой, доставая свой Атлас, чтобы позвонить Биллу.

Дверь с грохотом распахнулась и в мою голову ударил запах пота и дыма. Все же лучше, чем запах немытых носков, витающий здесь.

— Наконец-то, — я протиснулся мимо него в то, что, как я догадался, должно было быть одним из его убежищ. Я никогда не был здесь раньше; наши дела всегда велись в различных барах по всему городу. Мне было интересно, почему он попросил меня прийти.

Я повернулся к нему в пепельном коридоре с древним ковром, разглядывая его свитер и джинсы. — Какого хрена ты делал? Ты понимаешь, что я только что наблюдал, как наркоман делает селфи с разъяренной кошкой?

— Да это просто Кайл, — Билл махнул рукой, как будто парень часто занимается подобным дерьмом, и я покачал головой.

— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала я, когда Билл проскользнул мимо меня, ведя меня в маленькую кухню. Женщина в крошечном кожаном платье натягивала сапоги до колена поверх колготок в сеточку, и поднимаясь на ноги со стула у стола.

Она улыбнулась Биллу, затем ее глаза переместились на меня и расширились. — Я надеюсь, что ты тоже пришел заплатить за покупку, ты, сексуальная крылатая штучка, — она подалась вперед и провела пальцем по моей обнаженной груди.

— Нет, спасибо, — я отступил назад и посмотрел на Билла, внезапно осознав, почему он не хотел, чтобы я приходил.

— Увидимся, Билли-бой, — она наклонилась, чтобы поцеловать его, а он схватил ее за задницу и шлепнул, когда она уходила.

— Пока, Джинджер, — сказал он с ухмылкой, когда она вышла из комнаты, и через секунду входная дверь захлопнулась.

— Почему ты написал мне, если у тебя гости? — растерянно спросил я.

— Потому что я взял перерыв на перекур у Джинджер и решил сообщить тебе, что собрал кое-какие сведения. Я не ожидал, что ты прилетишь сюда как гребаный Супермен, верно?

Я фыркнул от смеха. — Так что ты хочешь мне показать? — спросил я, прислонившись спиной к кухонной стойке, желая поскорее забыть образ Билла, трахающего ту проститутку.

Билл достал из кармана коробку сигарет и прикурил одну. — Что ж, — сказал он, затянувшись дымом. — У меня есть несколько потенциальных подозреваемых, которых ты должен исключить. Если у кого-то из них нет телефона Гарета, тогда я начну проверять учеников из твоего класса, — он направился к грязной стене рядом с холодильником и провел по ней ладонью, растворяя скрывающее заклинание и открывая железный сейф за ним. — Этот сейф высшего класса, сынок. Он берет образец твоей магии, так что только я могу в него попасть. Смотри, — он поместил палец в маленькое отверстие, из которого исходило красное свечение, затем раздался щелчок и сейф отперся. Он достал папку, подошел к столу и сел

Он протянул мне небольшую стопку фотографий. Я взял их, рассматривая симпатичную пожилую женщину на первой фотографии с темно-русыми волосами. Несмотря на тонкий макияж, выражение ее лица было пустоватым, словно свет давно погас в ее глазах.

— Это мама Гарета — кстати, абсолютно в моем вкусе, — сказал Билл с ухмылкой. — Ты когда-нибудь видел ее раньше?

Я покачал головой, перелистывая следующую фотографию и мое сердце превратилось в твердую глыбу льда.

— Это сестра Гарета, — сказал Билл, и я беззвучно кивнул.

Гарет стоял рядом с девушкой с длинными, светлыми волосами почти до попы. Они были в парке перед деревом с золотыми листьями. Кроме ее волос и беззаботной улыбки на лице, я бы блядь, узнал ее где угодно.

Она была клеймом на моем теле. Она жила со мной в одной комнате в школе. Она была моей гребаной Элизианской Парой. Гребаная сестра Гарета.

У нее был его телефон.

Сообщения.

Угрозы смерти.

— Святое гребаное дерьмо! — воскликнул я, выбежал из комнаты, распахнул входную дверь и взлетел в небо. 

Солнце освещало Дьявольский Холм, а Леон лежал, закинув руки за голову, глаза закрыты, рубашка снята, бронзовая кожа блестит. Уже прозвенел звонок на следующий урок и все остальные уходили, но Леон, похоже, не собирался следовать за ними в ближайшее время. Я приближалась к нему с улыбкой, и не останавливалась, пока не бросила на него тень.

— Ради всего святого, Минди, — проворчал Леон, не открывая глаз. — Я уже говорил тебе, подходи к солнцу с солнцем в глазах, чтобы не загораживать его.