— Это одна из вещей, которые мне в тебе нравятся. Ты говоришь то, что у тебя на уме. К тому же, ты смешная. Однако, не уверен, что ты об этом знаешь.

В этот раз я не борюсь со смехом. Если честно, я даже не прикрываю рот, когда смеюсь. Это занимает несколько минут, пока я не успокаиваюсь достаточно, чтобы говорить.

— Я? Я говорю то, что у меня на уме? И близко не так. Никто в моей жизни не знает, что я действительно чувствую по отношению к чему-либо.

— Хмм, тогда может я просто особенный. Ты в меня влюбилась, Аннабель Ли?

В его голосе смех, но мои внутренности замерзают. Этого не случится снова.

— Окей, могу сказать по твоему лицу, что снова облажался, но я не уверен как. Можем мы пропустить ту часть, где ты говоришь мне об этом, чтобы я мог извиниться и попросить тебя вернуться в спортзал? С тобой там намного интереснее.

Мое тело начинает оттаивать.

— Только потому, что ты великолепен, ты думаешь, что можешь получить все, что хочешь? Что ты просто попросишь меня вернуться в зал, и я так и сделаю. Что ж, подумай еще раз, парень!

— Ты думаешь, я великолепен?

Это вообще не вопрос. Он всего лишь пытается вывести меня из себя.

— Я ненавижу тебя!

Пытаюсь захлопнуть дверь, но он снова меня останавливает. Его глаза превращаются из флиртующих в серьезные за несколько секунд.

— Я не играю в игры. Не знаю, почему ты так думаешь.

— Потому что посмотри на меня и на себя. Ради бога, ты знаешь процент жира в моем теле. Ты не можешь знать такую информацию, а потом шутить о том, что мой удар был горячим и говорить, что я делаю спортзал намного интереснее. Я знаю правила и соглашаюсь с ними. Не пытайся выставить меня идиоткой. Я не могу тренироваться с тобой, — слова застревают во рту, как сахарная вата.

Я хочу тренироваться. И я хочу тренироваться с Теганом.

Но потом я снова злюсь, когда он встает в дверной проем, чтобы не дать мне закрыть перед ним дверь.

— Так много вещей, которые я хочу сказать о том, что ты только что произнесла, но я собираюсь сфокусироваться на занятиях. Если ты этого хочешь, действительно хочешь, то не бросай просто потому, что я тебе не нравлюсь. Возьми другого тренера. Оставь меня. Без разницы, но не теряй веры, — он пожимает плечами. — Если ты действительно хочешь этого.

Его слова звучат подозрительно похоже на вызов, и по тому, как он ухмыляется, я могу сказать, что это действительно так. Мне хочется бороться с этим, бороться с ним, но большая часть меня хочет просто согласиться. Не только потому, что это то, чего я хочу, но и потому что в нем есть что-то интригующее. Я никогда не признаюсь кому-либо, кроме себя самой, но мне нужно знать, почему он так поступает. Почему так боится принимать от людей помощь, когда очевидно, что сам он делает это для всех остальных.

— Просто скажи да, Рокки. Знаю, ты собираешься. Я видел это в тебе в первый день. Видел решимость на твоем лице, когда ты вошла в спортзал. Тогда ты дала этому подтолкнуть себя немного. Абсолютно другой язык тела, когда ты возвращалась в машину.

Не уверена, как отношусь к тому, что он изучает мой язык тела.

— Тогда твоя голова снова будет высоко поднятой, когда ты вернешься. Покажи мне ту решимость. Покажи мне то, что я видел на твоем лице, когда ты била по той боксерской груше.

Я прислоняюсь к двери, зная, что у меня нет никаких защитных аргументов для него.

— Ты полон решимости.

— Покажи мне, что у тебя больше решимости.

Я просто не понимаю. Все его ответы звучат так реально. Они имеют смысл, когда он их говорит, но я не могу понять, почему он проделал весь этот путь сюда, через все эти проблемы, только ради меня.

— Почему? — спросила я снова.

Ему требуется минута, чтобы ответить. Когда он это делает, я знаю, что он действительно понял, что я имела в виду.

Он отводит глаза от меня, изучая что-то в доме.

— Ты была зла в тот первый день. Тебе хотелось надрать мне задницу, но затем ты увидела… И ты помогла. Не имело значения, что ты чувствовала по отношению ко мне, ты сделала это из-за того, что это было правильным поступком. Не потому, что ты чувствовала жалость к кому-то. Это было просто рефлексом.

Его слова почти сняты с моего языка. Они перехватывают мое дыхание.

— Любой бы так сделал.

Он качает головой.

— Нет, они бы не сделали.