— А зачем меня охранять постоянно? Вы от Ткача, что ли? Я же говорил ему, мне крыша не нужна…— пафосно ответил Игорь. Он, конечно, испугался, но всем своим видом показывал, что не боится и стоял прямо.

— Какого ещё, на х…й, Ткача?! — резко перебил его Толян. — Нам платить будешь. И не за крышу, а чтоб жить спокойно и не бояться!

— А я и не боюсь. С чего вы взяли? — спросил Игорь, всё же пригнув голову от грозного рыка Толяна сверху. Потом он отошёл от Толяна и, опять осмелев, пафосно произнёс: — у меня денег хватит всю милицию на вас натравить, не только своего друга. Если я Ткачу отказался платить, вы думаете, вам стану?

— Кто такой этот Ткач? — двинулся на него Виталий. — Я Жора Ростовский. Ты нам платить будешь. По пятьсот баксов в неделю. А то тебе уши отрежут прямо на улице, и это только для начала.

— Так, ну вы, я вижу, не понимаете ничё, — сказал Игорь и стал садиться обратно в свою машину. — Подождите здесь, сейчас за вами приедут.

Виталий сразу достал пистолет и, как только Игорь закрыл дверь, подошёл и начал стрелять в приборную панель прямо через боковое стекло, которое тут же рассыпалось. Игорь в страхе закрыл голову руками и завизжал, наклонившись к пассажирскому сиденью. Толян и Кирьян посмотрели по сторонам. Прохожие ускоряли шаг и уходили, с опаской оглядываясь. Дом был хоть и старым, но в нём вполне могли быть телефоны, и парни внимательно посмотрели по окнам. Виталий резко открыл дверь и, схватив за шиворот Игоря, сунул ему пистолет в шею и сказал спокойно:

— А ты, я вижу, всё у нас понимаешь. По сколько платить будешь и всё остальное. Да?

Трясущийся от ужаса Игорь ничего не смог выговорить и закивал.

— Но если вдруг чё не до конца понял, подожди здесь, за твоими ушами приедут, — сказал Виталий и, отпустив Игоря, повернулся к пацанам. — Поехали.

Толян и Кирьян посмотрели на окна, в которые уже начали выглядывать люди. Опустив головы, они резко сели в машину вместе с Виталием и Лёсом.

— Не гони, Толян, — положил Виталий руку на плечо брата, который резко воткнул коробку передач и уже готов был рвануть с места, — а то подумает, что мы сами боимся. Давай потихоньку, всё равно тачка левая.

Неспеша выехав со двора, Толян всё же не выдержал

и сорвался с места. Виталий открыл окно и высунул

голову. За ними никто и не собирался гнаться, он просто слушал звук резко набирающего обороты мотора и удовлетворённо кивнул. Машина сильно не ревела и во дворе Игоря вряд ли было слышно, что они удирают. Подъехав к ожидающему их неподалёку Ткачу, они остановились и открыли окно.

— Ну как? — спросил Ткач, не выходя из машины.

— Нормально, — спокойно кивнули головой бра-

тья.

— Жути нагнали?

— Да, ему хватит, — ответил с усмешкой Толян.

— Понятно. Ну если стрельнёт, то там половина ваша будет, — сказал ему Ткач и посмотрел через него на Виталия. — Виталь, садись к нам в машину, поедем к Монголу съездим.

—. А чё там, стрелка, что ли? — С какойто неохотой спросил Виталий, выходя из машины.

— Да не, какая стрелка. У нас с ним всё нормально. Так… посидим, о делах побазарим… — он повернулся к Толяну. — Вы поедете с нами?

— А надо? — спросил Толян.

— Да не, я ж говорю, просто прокатимся, — ответил Ткач.

— Не, мы тогда съездим по делу, — сказал Толян.

— Давайте, только на своей машине. Эту поставьте пока на всякий случай туда же, где взяли, — ответил Ткач.

— Ну да, моя машина как раз там и стоит, — ответил Толя н.

— Ну вот. Давайте, если что, найдёте меня, — напутствовал Ткач и закрыл дверцу.

В предбаннике сидели Монгол с сыном предподросткового возраста, Ткач, Лера, Василий и Виталий. Это была армейская баня, которую любезно предоставлял Монголу один из его друзей военных. Но здесь было всё на уровне, так как парились здесь не солдаты, а высшие офицерские чины. Это был тот самый Боря Монгол, которого ещё недавно хотели короновать московские Воры. Но после смерти их близкого Лёвы ситуация изменилась в худшую для Бориса сторону.

Но он не унывал. В городе к нему по-прежнему относились с должным уважением и, помогая обращающимся к нему коммерсантам, он получал неплохие деньги. К тому же он уже понял, что Воры в Приморье очень быстро погибают, и тешил себя мыслью, что всё произошедшее, возможно, и к лучшему.

После парной все расслабились и рассказывали весёлые истории, попивая холодное пиво.

— А у него ж всё на жену оформлено, — продолжал говорить Лера, подливая себе пива. — Все ларьки, машина, всё… А я как жену его увидел, бля-а… думаю, какой, сука, красивый был обычай у чукчей…

Все хором засмеялись, кроме сына Монгола. Старый обычай у некоторых народов давать гостям переспать со своей женой был и притягательным, и одновременно смешным.

— А он чё, не угостил тебя ей? — спросил Ткач сквозь смех.

— Не-а, падла, зажал… — притворно злился Лера.— Да он там с неё пылинки сдувает. Руку ей целует… Кста-

ти, почему бабам целуют левую руку эти… джентльмены херовы?

— А чё, есть разница, что ли? — спросил Монгол.

— Ну да, — ответил Лера. — Она ж там у него вся такая правильная. Он ей правую руку поцеловать хочет, она отдёргивает и левую подставляет. Походу, так принято…