Слитый творог я заправила сливками и сахаром — все были довольны. Вечером мы ужинали вместе после тяжелого труда. Женщины, которых я не видела раньше, начали тоже подтягиваться к дому с детьми, мужчины стали заглядывать, и обращались не ко мне, а к Карлу, чтобы узнать — нужна ли помощь. Деревня перестала быть безликой.

Но мне теперь хотелось большего. И я пока не торопилась делиться своими планами ни с кем. Во втором Хорме была бумага, где есть запись, что Лора Лали управляет землями перед первым Хормом, и все мои надежды были именно на нее. Мне нужна лошадь с телегой и деньги, чтобы стать самостоятельной.

— Карл, а ты можешь рассказать мне о королевстве Альдербан? — я аккуратно спросила у Карла, который остался у костра после ужина. Он плел «морду» и Дин ему подсказывал мелочи, я помыла посуду и подкинула дров в костер.

— Я был там раз пять, но внутрь попасть получилось лишь один раз. Мы с людьми из Валенторна возили туда муку, но это было очень давно — когда в Валенторне все было хорошо с урожаем. Я познакомился с человеком, что работает на дворе коневодом. За стенами Валенторна мы встретились на охоте и несколько раз охотились вместе. Потом он вывозил мне из королевства некоторые вещички, что сложно было найти в Харме. Так вот, как-то раз, он позвал меня с ними до Альдербана — я присоединился к обозу как только они скрылись из видимости. Охрана знала его, и я ехал с ними. Это был единственный раз, когда двери замка открылись. Вокруг там такие- же деревеньки и города, как в Валенторне, но само королевство раз в пять больше.

— Оно закрыто? А как же туда попадают жители, что живут за стенами? — мне была не понятна система королевства. Видимо, это как маленькие страны, в которых столица за забором.

— Из замка выезжают телеги и наездники, но внутрь приглашают только тех людей, что необходимы. Земли вокруг платят тот же налог, что и Валенторн, армия охраняет деревни от редких набегов разбойников. Закрытая часть очень большая, и там есть дома вассалов короля. В основное время они живут там, но у них есть свои деревни и имения, свои земли и леса. И там тоже охрана. — Карл прекрасно понимал весь их строй, хоть и косил под простачка.

— А как туда может попасть человек, у которого к королю есть дело?

— Ни у кого нет дела к Королю. Нет таких дел, Лора, просто нет.

— А если у меня есть? — я сделала хитрые глаза, но краем глаза все же заметила, как у Дина выпали из рук ветки ивняка.

— Я даже не сомневался, девочка, — Карл смеялся надо мной, но как-то по-доброму и давая понять, что он заботится обо мне.

— Ну, представь, что мне есть что им продать. Не сейчас, а поздней осенью, допустим. И это будет интересно двору. Как мне попасть туда? — ну не может же быть, что нет никаких вариантов.

— Король слушает только своих вассалов. Они ждут его аудиенции, и только тогда у них есть возможность высказать свои предложения или просьбы.

— А есть возможность встретиться с вассалами?

— У меня, конечно, нет. Я даже и не знаю — сколько их и где их земли, — Карл разъяснялся со мной, как с маленьким ребенком.

Все равно должен быть какой-то выход. Обязательно должен. Ладно, будем думать, когда настанет время, а сейчас нужно раздобыть денег и лошадь. Но сначала мы посмотрим, как обстоят дела с моими «колхозными» землями. Ведь, по сути, земли Харма — ничьи, и пока до них не дошли руки ни у одного из ближайших королевств, значит, у нас есть шанс основать здесь свое небольшое государство. Я думала об этом, засыпая и просыпаясь, но для них я сейчас — молодая девчонка, которую и слушать никто не станет.

Потолок решили стелить из спиленных досок, щели замазывать тем же саманом, а на доски насыпать немного земли — в деревнях раньше она играла роль подушки утепления. Саман через неделю точно окрепнет и можно начинать закрывать крышу. Черепицы уже больше, чем нужно, и гончар спрашивает о моих «огромных горшках».

Мариз начали строить из самана домик для своих козочек, а мы на зиму нашу красоту пока заселим в пристрой. Дин начал выдумывать варианты построек, и решил, для нее быстрее будет низ избушки построить из камня, а верх чуть надстроить саманом. Теперь это был общеизвестный строительный материал, и вся деревня приходила посмотреть и убедиться, что домик достаточно крепкий. Печь с каменной трубой Дина учил ставить Карл. Пока нет крыши, им оказалось даже удобнее, и камня у нас было еще предостаточно.

Рыбу через месяц ловила вся деревня, а я учила женщин готовить ее в листьях и глине. Люди стали добрее к нам, а Шатиль и Нарита — наша Джульетта, ушедшая с безродным в Харм, стали моими подругами. Хоть по возрасту мне была ближе Парита, ума и задора в девчонках было больше — они постоянно, глядя на меня, придумывали новые способы обработки огорода, искали новые травки и ягоды, и сушили на зиму.

Мои подруги и Дин первыми узнали, что теперь у меня есть должность управляющего будущей деревней. И мы дружно обдумывали что делать, если виноград окажется хорошим. Деревня собирала его, но они делали ту же брагу, что и Валенторн. Мои рассказы о вине ничего им не говорили. Большинство такой браги перебродило и становилось кислятиной, которую приходилось выливать. Некоторые догадывались сушить виноград и ставить зимнюю брагу, но это было отвратительным напитком, сказала Оливия.

Нарита жила в нижнем Валенторне. Ее отец имел суконную фабрику и несколько магазинов. Они несколько раз удостоились быть при дворе, и ей прочили хороший брак, так как девушка кроме приданого имела живой ум, многое умела сама и была хорошо образована. Но ее детская любовь к сыну кормилицы переросла во взрослую, и она надеялась со временем уговорить отца дать ей надел земли, где она хотела держать свой небольшой заводик. Но он заметил их раньше и обвинил его в домогательстве. Она ничего не смогла сделать для любимого, только пойти с ним, и конечно, с радостью спасла его от смерти.